– Я так говорил?
– Конечно.
– Именно так?
– Да, именно так.
Я медленно вдыхаю, а потом медленно выдыхаю.
– Вы понимаете, – говорю я, – мы живем любовью. И что бы мы ни любили, мы любим всегда Божественной и человеческой любовью одновременно. Если Божественной любви больше, чем человеческой, то это – счастье. И тогда, любя других людей и окружающий мир, мы не будем от них зависеть. А если человеческая любовь больше Божественной и эта диспропорция увеличивается, то зависимость от того, что мы любим, резко усиливается. Появляется и растет агрессия, а затем – несчастья и болезни. А когда вы просите прощения за то, что вы любили, то вы совершаете преступление перед любовью и перед Богом.
Я потом много думал об этой ошибке и понял, что здесь еще одна причина – расплывчатые и неточные формулировки, которые я давал пациенту. Я не стал противопоставлять Бога и человека.
Наша внешняя оболочка, человеческая, – говорил я пациентам, – а внутри Божественная. Если вы любите сначала Бога в любимом человеке, а потом уже его человеческую оболочку с ее телом и сознанием, то как бы вы ни любили, человеческое будет вторичным и вы от него зависеть не будете. Насколько во всем, что видите и что происходит вокруг, вы видите и чувствуете Божественное, настолько вы будете видеть Божественное и в любимом человеке.
Совсем парадоксальный случай произошел недавно.
Я консультировал одного человека, причем не один раз. Сначала дела у него пошли хорошо. А потом все стало медленно и неуклонно «сползать вниз». Более того, когда он начинал молиться и работать над собой, было еще хуже. Причем это происходило настолько плавно, что я четко не мог уловить, в чем же причина. У пациента постоянно закрывалось будущее. Сколько я ему ни объяснял, что такое зацепка за идеалы, принципы, надежды, мечты, он начинал работать: было улучшение, а потом опять все «валилось». У пациента появилось ощущение, что в моей системе что-то не так.
Похоже, вам лучше не работать над собой так, как я советую, – сказал я ему.
Фактически происходил последний разговор. Он напоследок выяснял какие-то детали и задал неожиданный вопрос:
Скажите, я с детства мечтал о том, чтобы добиться гораздо большего, чем другие, и денег иметь больше, чем другие, и быть лучше других. Я большой грех совершил?