И пока эти навыки взаимодействия с окружающим миром и другими еще не наработаны, будет страшно и тревожно.
В этот период важно, чтобы взрослый рядом правильно себя вел, помогал «идти на страх» и получать навык его преодоления. Взрослый тот, кто скажет, что гроза – это здорово! Что сейчас дождь пойдет и все цветы и деревья польет, а мы побежим по лужам домой пить чай и смотреть мультики, потому что в грозу и дождь приятнее всего смотреть мультики!.. И ух как круто ревет трактор! Давай издалека послушаем, отойдем подальше и повосхищаемся им. А теперь ты пореви как трактор! Я вот так реву, а ты как? А если у тебя ведро отобрали, то сначала я объясню мальчику, что тебе так не нравится, это твое ведро и ты имеешь право его не отдавать, а потом ты и сам (сама) научишься говорить нет, это очень полезный и важный навык.
И – раз! – тревога улетучивается или потихоньку развеивается. А опыт у ребенка трансформируется в уверенность в себе. И эти преодоленные мелкие страхи не превращаются в страх детских площадок и детских садов, школ и жизни в целом, не накапливаются в большие тяжелые страхи, с которыми потом так тяжело справляться.
Четвертая причина: подавление агрессии.
До сих пор в нашем обществе принято считать, что сердиться плохо.
– Как ты со мной разговариваешь?! (нельзя сердиться на меня)
– Почему ты рычишь на тетю, она просто хотела тебя потрогать! (нельзя защищать свои границы)
– Зачем ты стукнул мальчика? Он забрал у тебя твою игрушку, но надо делиться! (нельзя чувствовать «мое» и «мне не нравится», надо быть удобным и безопасным)
– Зачем ты кидаешь ложку?! Ты должен доесть до конца! Бабушка варила суп и старалась! (нельзя чувствовать свои потребности, должен соответствовать моим ожиданиям и ожиданиям мира)
Подавляя гнев ребенка и вообще его чувства, которые нам не нравятся, с которыми мы не знаем, что делать, мы подавляем его силу, его целостность, не даем стать самим собой. Мы активизируем и стимулируем наращивать ложное «я», а не здоровое, крепкое, основанное на том, что можно быть самим собой, выражать самого себя, а не удобного и послушного этому миру.
Чем больше мы подавляем ребенка и запрещаем ему чувствовать злость, тем тревожнее он будет, тем больше у него будет всевозможных страхов. Когда нельзя сердиться и надо быть послушным, чтобы тебя любили, это значит не разрешать себе отстаивать себя, быть естественным и непосредственным, чувствовать свое право на себя, на свои проявления, на то, что быть живым.