Всю жизнь я искала в других людях подтверждения того, что я ок, делаю все правильно. Свои заслуги я обесценивала, собственному мнению не доверяла. Шли годы, а я оставалась в своих глазах маленькой девочкой, которой права голоса никто не давал. Меня не покидало чувство, что люди вокруг меня лучше знают и нужно ориентироваться на них. А я что, я здесь на птичьих правах… И вот выхожу я в один прекрасный день из дома, а на улице лежит человек. Он в бледно-серой ветровке и его лицо такое же неестественно бледное. Рядом валяется пакет из магазина у дома.
Знаете, какая моя первая реакция? Я начинаю оглядываться по сторонам – в поисках того, с кем разделить эту ответственность, кто лучше знает, разбирается и начнет выдавать указания, что надо делать. Ну должен же быть какой-то врач, я не знаю… Но как назло, куда ни кинешь взгляд – ни души.
Такая пронзительная, душераздирающая, отчаянная тишина и пустота.
«Ну должен же быть хоть кто-то», – в отчаянии кричит мой внутренний голос. Меня прошибает как током, когда понимаю, что этот человек – я.
Вспоминаю сразу все реанимационные мероприятия из курса медицины. Звоню в скорую:
– Мужчина, лет 50, нет пульса и дыхания, – спокойно озвучивает мой голос, называет адрес.
– Пока не приедет скорая, нужно чтобы вы делали массаж сердца, – слышу я из трубки то, что и так знаю.
Перед глазами всплывает конспект по медицине: найти мечевидный отросток, подняться на 2 см выше, кисти в замок, руки в локтях прямые, тридцать надавливаний, два вдоха… На занятиях было легко – у резинового Джона глаза загорались зеленым, если ты все делал правильно. А вот человек, которому пыталась помочь я, по-прежнему неподвижно лежал на земле. Несмотря на отсутствие реакции и какого бы то ни было подтверждения правильности моих действий я просто продолжала делать то, что знала – так, как могла.
Постепенно вокруг меня начали собираться люди. Те самые, которые лучше знают. Они задавали вопросы и раздавали советы – от «А в скорую звонили?» до «Не давите так сильно!». Я продолжала громко считать вслух и, кажется, впервые в жизни слышала свой голос громче, чем голоса всех вокруг. А потом ко всему этому гулу вдруг добавился еще один звук – мужчина, над которым я билась последние несколько минут, закашлял…
Не только в критической ситуации, а вообще всегда мы держим ответ только перед собой – не перед мамой, мужем, начальником, социумом или бабой Люсей из соседнего подъезда. Никто не придет. Не проживет нашу жизнь за нас. Не родит и не умрет вместо нас. Только мы решаем, уйти или остаться, взять на себя ответственность или струсить, какую профессию выбрать, с кем дружить, кого любить. Неважно, дают нам право голоса или нет, мы вольны сами его себе присудить. Голос у нас есть. И никому его не отобрать. Нам не нужна никакая санкция сверху. Потому что «Я» – первая и главная буква в нашей жизни. Все начинается с нас. Все вопросы и ответы – внутри нас. И если следовать этому принципу на деле, тогда на свой собственный вопрос «Живешь ли ты ту жизнь, которой хочешь?» мы сможем честно ответить «Да».