Старуха из «Сказки о рыбаке и рыбке» остаётся у разбитого корыта, а ведь была же она когда-то царицей! Старик всё время ускользает от меня, я не могу охватить этот образ. Он очень добрый; порой мне жаль его, особенно когда над ним смеётся народ и его выгоняют из дворца: «Подбежали бояре и дворяне, старика взашей затолкали. А в дверях-то стража подбежала, топорами чуть не изрубила…» Старик всё слушает и слушает злую старуху, он всё идёт и идёт к синему морю, ожидая окончательный ответ рыбки. И только получив его, возвращается, но … возвращается в своё начало… Рыбак упорно идёт по кругу и будет по кругу идти, в сотый и тысячный раз он повторит то, через что уже прошёл, совершит те же ошибки – полагаясь на другого, выполняя волю другого, отрекаясь от себя… Кто такой этот старик, чьим именем названа сказка? Вот вопрос!
Прошло десять лет – и книга нашлась! Это была большая радость! Просто в нашем списке подозреваемых не было одной маминой знакомой, тёти Тони, именно она когда-то попросила у нас Пушкина для своего сына. И, как честный человек, через десять лет она сразу же вернула книгу, лишь только мы её об этом спросили. В это время мы в школе проходили «Евгения Онегина», и я начала читать его бабушке вслух…
Весна
…Бывают дни, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенётся в нас…
(Ф. Тютчев)
С наступлением весны я заболела корью. Это такая страшная болезнь, когда на себя в зеркало лучше не смотреть; лицо, руки и ноги – всё становится в красную крапинку. Мама вызвала врача, она пришла поздно, устало сказала, что это корь и нужно обязательно закрыть абажур красной тряпкой, потому что в комнате должен быть красный цвет, что мама вскоре и сделала, найдя среди вещей вязаную красную кофту и обмотав ею абажур. Болела я скучно и долго, всё время наблюдая за меняющимися на мне красными крапинами. Наконец крапины исчезли – и я пошла в школу.
На уроке физики мне сразу задали вопрос, в какую сторону действует сила трения. Я не знала, и тогда одноклассники стали мне подсказывать: «Сила трения всегда действует влево». «Влево», – ответила я Ларисе Андреевне. Тогда она задала наводящий вопрос, надеясь услышать правильный ответ. «А вот теперь куда она действует?» – лукаво спросила учительница. «Всё равно влево, – шептали жизнерадостные одноклассники, всегда влево». Я понимала, что что-то здесь не так, но отступать было поздно, и я с твёрдостью сказала: «Что бы ни случилось, сила трения всегда действует влево. Другого направления она не имеет». «Ну, садись», – печально сказала Лариса Андреевна.