– Надеюсь, он выберет меня, – сказала Меган.
– Возможно, тебе придется проявить терпение.
Меган положила голову на плечо Эми. В прошлом Эми не приняла бы подобной навязчивости, но сейчас ей нравилось – тело Меган было легким, как воздух. Джей встал и принялся обходить группу, предлагая всем чашки с чаем, который вскипятил на костре.
Чай назывался аяхуаска. Джей впервые дал ей чаю в ту первую ночь в Кьюстоке, когда она спала на пляже. Тогда она была беспечна, терять ей было, в общем, нечего. Доза оказалась небольшой, но при помощи Джея она пережила что-то такое, что казалось ей немыслимым. Придя в себя, она подумала, что отсутствовала несколько часов, хотя на самом деле прошли считаные минуты.
– Видишь? – сказал Джей, и тут же все стало немного понятнее.
Джей пристроился между Эми и Меган.
– Рад, что вы так поладили, – сказал он, улыбаясь и протягивая им чай.
Эми так много хотелось сказать, но она молча взяла напиток и ответила лишь неловкой улыбкой.
По указанию Джея они все выпили остывающий чай. Аяхуаска содержала изменяющий сознание наркотик диметилтриптамин, и, хотя Джей дал им маленькую дозу, Эми скоро почувствовала его воздействие. Ее обдало теплом, тело завибрировало. Она закрыла глаза – еще здесь, но уже далеко, и в сознании замелькали геометрические фигуры. Это, конечно, не то же самое, что принять полную дозу ДМТ, лишь взгляд за край, и несколько минут спустя ей захотелось большего. Она видела то же желание у других членов группы – Меган пристально смотрела на нее, приходящую в себя, широко раскрытыми глазами цвета ореха.
Джей встал, и группа притихла. Эми и любила, и ненавидела такие моменты, когда члены группы один за другим объясняли, зачем они здесь. Было больно слышать все эти истории, но с чаем все же полегче. Когда настала ее очередь, она рассказала о себе без стеснения, радуясь, что Меган сидит рядом.
– Эйдан был прекрасным малышом. Знаете, они иногда они бывают уродливы. Понимаю, звучит ужасно, но это правда. Некоторые младенцы, прямо скажем, не блещут красотой. Такие сморщенные и скрюченные, будто плохо сформировались. Но Эйдан был другой. Он был совершенен с того момента, когда я впервые взяла его на руки. У него была копна рыжих волос, такой славный хохолок. И когда я взяла его, он посмотрел прямо на меня, и я была уверена – он знает, кто я такая. Это трудно толком объяснить, хотя теперь, благодаря Джею, я понимаю лучше, но тогда он словно мог видеть меня насквозь. Это не кажется полным бредом?