– Значит, таков твой диагноз? – раздраженно передернул плечами приятель. – Чрезмерная усталость?
– Господи, Джеймс! Я вовсе не пытаюсь ставить диагнозы! Просто говорю, что могут быть и другие причины. А если Мадлен действительно что-то напугало, потому она и бежала из дома?
– Слова мистера Спира твою версию не подтверждают, – возразил приятель. – Он ведь сообщил, что Мадлен в ярости набросилась на Бэкфорда. Тут скорее гнев, но никак не страх.
– Он мог и ошибиться, – парировал я, хотя сам сознавал, насколько слаба моя гипотеза.
– Ты опираешься лишь на пресловутый «ужас в глазах», – насмешливо сказал Джеймс. – Бог мой, она еще не проронила ни слова, а у тебя имеются показания трех – нет, даже четырех разных свидетелей, в том числе доктора. Ведь их заявления не противоречат друг другу.
Я открыл рот, готовясь привести свои доводы, однако друг, подняв руку, остановил мой порыв.
– Знаю, ты считаешь, что любое странное поведение обязательно должно иметь логический повод. Ничего подобного, Корраван! Сумасшествие может быть вызвано вполне физиологическими причинами, точно так же…
– Я знаю, Джеймс.
– … точно так же, как и болезни внутренних органов. Физиологические сбои способствуют расстройству умственной деятельности и нарушают реакции мозга. Подозреваю, что в случае миссис Бэкфорд страх не имеет никакого отношения к реальности.
– Почему же она вела себя настолько по-разному у дома и у госпиталя? – не сдавался я. – Бедняжка совершенно успокоилась, когда мы подъехали к вашим воротам.
– В твоих рассуждениях есть логика, – развел руками Джеймс. – С другой стороны, больная только что замахнулась на медсестру и швырнула в стену тарелку с супом, а ведь она наверняка голодна.
Суп?
Я наклонился к приятелю.
– Ее только супом и кормили в Холмделе, Джеймс. А если миссис Бэкфорд уже видеть его не может? Сам ведь рассказывал, что вкус и запах сильнейшим образом связаны с нашими воспоминаниями.
Джеймс выглядел уже не так победоносно, и я продолжил наступление:
– Допустим, мы вернем Мадлен домой насильно. А вдруг она снова убежит, и на этот раз мы найдем ее слишком поздно? Вдруг ей покажется, что ногти – не самое действенное оружие против мужа? А потом нашу пациентку осудят за убийство. Кому от этого будет лучше?
Приятель открыл ящик стола и вытащил бланк, на котором обычно пишут направление на госпитализацию.