– Для кого-то утро не совсем доброе, да?
Парень, который ещё вчера был с тёмными волосами, теперь стоит с почти белыми. Единственное, что выдаёт крашеные волосы, это его жгучие чёрные брови. С трудом подавив усмешку, я игнорирую его протянутую мне руку и вопрос. Он ухмыляется, убирает руку обратно в карман классических синих брюк и усаживается на край стола напарника ко мне спиной. Указательным пальцем двигает к себе маленькую бежевую коробку с последним эклером.
Если вместе с его приходом появилось легкое раздражение, то сейчас оно нарастает, превращаясь в злость, которая, подобно вулканической магме, готова вырваться наружу. Его вседозволенность, хамство и пренебрежительность выводит из себя. Особенно остро это ощущается, когда вспоминаю, как шеф осыпал его буквально пару минут назад похвалами, словно золотыми монетами, хотя он здесь и полноценного рабочего дня не провёл. За какие такие заслуги, интересно?
– Любопытно, где он взял такие эклеры. Лео, ты случайно не в курсе? Я бы прикупил на обратном пути. Правда, виски они использовали даже не среднего качества…
Вот, кажется, и превратилась.
Отшвыривая кресло назад, я резко подаюсь вперёд, ухватив сопляка за шкирку, и с силой дёргаю на себя. Впечатав его спиной в стол, сквозь стиснутые зубы цежу:
– Не забывай своё место, Антон. Твоя задача «принеси-подай» ещё не переросла в «управляй и властвуй». Я Леон. Больше предупреждений не будет.
Каждое брошенное ему слово пропитано ледяным холодом и сталью, а если бы мои глаза могли метать молнии, в мире стало бы на один труп больше. Я чувствую, как напряжение в комнате сгущается, и воздух становится почти осязаемым.
Швырнув его со стола в сторону, как щенка, собираюсь забрать свой исписанный блокнот и уйти. Собирался. Пока он не открыл свой поганый рот:
– Смени имя, Лео, если оно тебе так противно! Денег одолжить для оплаты госпошлины?
Но у него нет возможности язвить дальше, так как мой кулак влетает в его напыщенную харю.
Треск.
Только непонятно чей.
Однако, видя, как из его носа брызнула кровь, можно догадаться.
Вроде я выплеснул эмоции. Поставил его на место. Но, видимо, мозгу этого мало, как и моему зудящему кулаку, который вновь замахивается. Если бы не парни из кабинета напротив, которые начали нас разнимать, я бы вышиб ему и несколько зубов в придачу.