– Я сам видел это своими глазами: палач, верзила такой, не мог кончить женщину, – сказал один из мужиков в пивной. – Казалось бы, всё очень просто, и он как палач хорошо знает своё дело, но всё равно вдруг как-то ему стало очень трудно. А все мы сидим и ждём не дождёмся. В казни главное – это момент отсечения головы. Люди же в основном за этим и идут туда. Правда, слабаки и новички закрывают глаза, считают про себя до десяти, а уж потом их открывают, чтобы лицезреть не само отсечение головы, а его результат: когда человеческая голова уже валяется на полу, а из горла обезглавленного тела хлещет кровь, как будто это наполненный кровью сосуд, с которого сняли крышку и который тут же наклонили, чтобы вылить всё содержимое. Мне, например, доставляет особое удовольствие момент, когда топор с вершины своей роковой траектории устремляется вниз; это напоминает стремительный полёт коршуна: с вершины горной скалы он стрелой мчится в ущелье, где только что спряталась, даже, казалось бы, надёжно спряталась его жертва. Но он знает, где она и как достать её… Это необыкновенно захватывающее зрелище! И представьте себе, дилетанты по наивности закрывают глаза, чтобы не видеть именно этого момента. А как жаль! Так что я в принципе не понимаю, зачем они идут на казнь.
История, которую рассказывал один из завсегдатаев пивной, заинтересовала всех. Оказывается, казнили молодую и красивую женщину и, как ни странно, её никто не знал, потому что она была приезжая. В центральную часть Европы прибыла из далёких южных областей континента. Но на новом месте ей не повезло: её обвинили в краже, которую она не совершала, и приговорили к смертной казни. В Средневековой Европе это было в порядке вещей: по пустякам приговаривать к смертной казни. Современная Европа и без этого прошла через море крови; наконец опомнилась и, чтобы смыть с себя этот позор, отменила смертную казнь. Да, казней в то время было много. Но та, о которой рассказывал очевидец в пивной, была особой.