касается нас самих.
Например вот история, что мне нужно приготовить ужин для семьи. Зачем мне приготовить? Почему мне это важно? Почему мне интересна эта информация? Потому что это мой статус домохозяйки. Потому что это мой статус жены. Потому что мне это гостеприимство нужно оказать. Я ожидаю одобрения, я ожидаю признания, я ожидаю любви. И чтобы вот это получить, мне нужна эмоция интереса, которая даст мне импульс пойти и искать этот ужин, придумывать что-то.
То есть все наши эмоции связаны с нашими потребностями. Они не существуют отдельно от наших потребностей. Поэтому эмоция интереса, одна из самых частых эмоций. И она одна из самых обыденных эмоций. И для того, чтобы ее правильно прожить, ее надо раскладывать по полочкам.
Почему мне интересны, например, плохие новости? Почему
меня так тянет туда? Не просто потому, что я хочу узнать какую-то информацию, которая лично меня не касается. Мы никогда, абсолютно никогда не интересуемся той информацией, которая нас
лично не касается. Значит в этой плохой информации я хочу
найти что-то свое, личное. Я хочу закрыть какую-то свою потребность.
Это может быть потребность познавательная. Или потребность статуса, власти управления знаниями. Я знаю больше тебя, я могу тебе это рассказать.
Иногда интерес бывает невротическим. Невротический интерес, это когда я не знаю где мне еще разместить свою травму. Я не знаю где мне разместить мою боль. К психологу не хочу идти, поэтому буду листать ленту плохих новостей.
Драматические события, которые происходят вокруг нас, это просто площадка, где я могу разместить свою боль. Это невротический интерес. Он удовлетворяет мою потребность в безопасности. Он не повышет безопасность, но позволяет высвободить спрятанные внутри травматичные переживания.
Это выглядит так: я листаю ленту с плохими новостями. Какая-то новость меня цепляет. Я переживаю, плачу, злюсь – если там хэппи енд, то я радуюсь. Если там плохой финал, то я переживаю печаль.
Иногда мы смотрим плохие новости для того, чтобы получить право прожить «стыдные эмоции». Когда что-то случается, то мы получаем право плакать, право испугаться, право разозлиться. То есть право разместить свою травму и ее оплакать эту травму.
То есть, мы оплакиваем на самом деле не те события, которые случились сегодня. А свои события своего детства, которые были непрожиты.