В Екатеринославе мы долго не пробыли. Атмосфера там тоже была напряженная и далеко не спокойная. Перед тем как покинуть гостеприимный дом Костюшенок, родители нас собрали вокруг себя и строго наказали ни с кем в поезде не разговаривать, а Владимиру ни в коем случае не говорить, как его зовут. Ему в то время шел четвертый год, и он был очень хорошенький. С ним поэтому люди часто заговаривали. Когда его спрашивали: «Мальчик, как тебя зовут?», он важно отвечал: «Владимир Михайлович Родзянко». Вероятно, сама мама научила его так отвечать. Теперь же такой ответ был чрезвычайно опасным. Умный малыш, несмотря на свой возраст, понял серьезность обстановки и родительский приказ крепко запомнил. Когда поезд пришел в Ростов на Дону, и мы довольно долго сидели на вокзале, ожидая поезда в Екатеринодар, Владимиру задали этот опасный вопрос. «Не знаю» – ответил он. – «Как! Не знаешь, как тебя зовут?» – удивился спрашивающий. Тогда, рассмеявшись, родители сказали, что теперь можно говорить, как тебя зовут. Ростов был занят белыми. В Екатеринодаре нас встретили дедушка и дядя Никола. Остановились мы у их друзей Никифораки. Мадам Никифораки подарила мне бронзового слоника с яичком в хоботке, который мне очень понравился. Он по сей день у меня, только хобот отбит моим сыном Сергеем и красное яичко потеряно. В Екатеринодаре мы долго не оставались и вскоре переехали в Анапу.
В Анапе была снята квартира по Рождественской улице, дом 80. Улица эта спускалась к морю. Недалеко была большая церковь, куда мы ходили по воскресеньям к обедне.
В Анапу приехали жить, как и мы перед окончательным отъездом заграницу, семья Трубецких и две семьи Татищевых. Семья Трубецких состояла их отца, матери и пяти детей: мальчика Пети и четырех девочек Саши, Груши, Паши и Маши. В одной семье Татищевых было трое детей – девочка Дина и два мальчика Алеша и Федорчик.
В Анапе мы зажили чрезвычайно весело. Старшие дети Трубецкие были нашими сверстниками, Алеша и Долли Татищевы старше нас. По возрасту нам подходила только Елена, хорошенькая тоненькая девочка со светло белокурыми косами. Дина из другого Татищевского семейства была старше нас, Алеша и Федорчик примерно такие как мы. Наша мать было дружна с княгиней Марией Сергеевной Трубецкой и с двумя Татищевыми, Дарьей Федоровной и Варварой Михайловной. Трубецкую мама называла Машенькой, Татищевых одну Дарой, другую Варой, что нам казалось очень смешным. Видались мы почти ежедневно. Вместе ходили на море. В Анапе не было благоустроенных купален как в Одессе. Обширный песчаный пляж, тянувшийся далеко вдаль, был разделен на мужской и на женский. И женщины и мужчины там купались совершенно голыми, что глубоко возмущало нашу няню. Я и не замечала бы их наготы, если бы няня своей воркотней не обращала моего на них внимания. Постоянная ошибка взрослых.