Ничего удивительного, что выросла с привычкой уважать и любить историю. А где любовь ко всеобщей истории (в том числе и истории Родины), там и интерес к прошлому собственной семьи, своего Рода с большой буквы «Р».
Конечно, я расспрашивала родителей о корнях. Но папа умер в 1995 году, когда мне было 12 лет, и я совсем ничего не помню. Кажется, что-то записывала (к сожалению, личные дневники стала вести через год после кончины отца), но тетрадь утрачена. Даже помню, как она выглядела. Явно сшитая вручную из листов формата А4, в зелёной пластиковой обложке, большая и внушительная. Вот как выглядела – помню, а содержимое – нет. Вместе с ней, к слову, оказались утрачены мои первые рассказы.
Что касается мамы, то дальше своей бабушки, Поляковой (в девичестве Перминова/Пермина – см. главу «Перминовы из деревни Курганчиково») Агафьи Анисимовны, ничего не помнила в то время. Знала только, что та находилась в ссылке, но подробностей не знала. В какой-то момент я даже возомнила о себе, что могу быть потомком убитой семьи Романовых. В детские годы казалось, что ссылали только благородных происхождением. К тому же в конце девяностых – начале нулевых были очень популярны передачи о том, что члены царской семьи могли уцелеть. И не только Анастасия, но и другие её сестры или даже сам Николай II могли выжить благодаря монархистам или добрым большевикам. Сейчас горько осознавать, что среди тех, кто охранял, расстреливал и захоранивал Романовых, добрых просто не могло быть, скорее фанатики революции или попросту опьянённые властью люди.
Около 2008 года отчаяние оттого, что не знаю ничего о собственных предках, довело до того, что даже стала выспрашивать об особенных поговорках и прибаутках, чтобы выяснить, откуда пришли мои родичи. Живу я в Сибири, и, как водится, из славян так называемые «понаехавшие» тут все. А для каждого региона нашей необъятной есть свои особенности в речи. Даже в наше время лишь в Сибири да Санкт-Петербурге произносят не «файл», а «мультифора». Слово «мочалка» применимо не везде. В некоторых местах говорят «вехотка». Существует множество и других примеров.
А уж в прошлые столетия, когда дорога занимала больше времени и люди были менее мобильны, а единственная социальная сеть – народная молва, эта разница между словами и прочими особенностями языка была ещё больше.