В этот момент в холл робкими шагами вошел мужчина. На нем был дорожный костюм, и хотя на лице проступала усталость, мужчина выглядел весьма привлекательно. Только вот в данную минуту этого никто не мог оценить, ибо в огромном холле не было ни души, кроме одинокой женщины, да и то стоящей к нему спиной. Не слишком уверенные шаги и любопытствующий взгляд мужчины выдавали в нем человека, оказавшегося здесь впервые и чего-то искавшего. Или кого-то. Пройдя чуть глубже, он окончательно убедился, что ему не удастся встретить ни одного сгоревшего от желания поприветствовать его существа и уже собираясь уйти, он внезапно увидел силуэт женщины, или вернее, великолепного женского платья, вычерченного на фоне яркого солнечного света, что вливался в холл сквозь крупное окно, расположенное на верхней площадке, где лестница расходилась в разные стороны.
– Простите, – начал он, предварительно оглядевшись и удостоверившись, что ему не к кому больше обратиться.
Реакции не последовало.
– Меня зовут Джефри Оуэн, – чуть громче продолжил мужчина, медленно направляясь в сторону потенциального собеседника. – Я бы хотел видеть господина Кристофера Оуэна. Он мой дядя. Буду очень признателен, если вы … – он подошел почти вплотную к женщине, но она не изменила своего положения, – … если вы… – медленно повторил он и оглянулся. Нет, что-то здесь не так. Когда он вновь повернулся к женщине, она оказалась на пару футов ниже: она падала! Мужчина едва успел подхватить её на руки: «Боже, какая же она легкая! Платье, наверное, весит больше».
Шелест шагов позади него вернул обстановке реальность. Он медленно повернулся и увидел изумленную служанку, которой, ещё немного и, пришлось бы прибегнуть к помощи рук, чтобы удержать глаза там, где они должны находиться. Его вопрос прозвучал буднично:
– Куда нести?
– Сюда, пожалуйста. Только осторожно, Мистер МакСтейн, там крутая лестница.
Через мгновение крутизна лестницы была описана в самых живых выражениях.
– Какого черта, Раян, неужели нельзя было зажечь свет? – эта фраза завершала гневное бурчание, которому предшествовал характерный грохот упавшего тела.
– Да кто бы знал где его зажигать, сэр, – послышалось возражение. Голос выдавал привычку подчиняться. – В этих коридорах ничего не разобрать.
– Далеко ещё? – нетерпеливый и требовательный тон не столько спрашивал сколько выражал недовольство.