– Да, сэр.
– Тогда мне будет угодно следующее: – его тон стал немного резче. – Раздевайся.
На удивление Джефри, девушка молча подошла к ближайшему креслу, сняла тапочки и несуетливо принялась расстегивать всевозможные пуговицы и развязывать разнообразные завязочки, постепенно освобождая свое тело от скрывающих его одежд. Её глаза были опущены, и это вводило в ещё большую неопределенность относительно охватывающих девушку чувств. Какой бы пошлой не выглядела эта картина в глазах благовоспитанного человека и какими бы развратными не чудились поступки молодой девушки, Джефри почувствовал, что от всего этого веет чистейшим целомудрием. Когда женские руки добрались до корсета и, расстегнув несколько пуговиц, слегка приоткрыли грудь, Джефри не выдержал:
– Стой!
Какими бы невинными не были его намерения вначале, сейчас Джефри понимал, что ещё чуть-чуть, и ему уже будет трудно определиться в правильности своих поступков.
– Тебе всё равно? – спросил он.
– Простите, сэр? – переспросила девушка и внезапно подняла глаза. В её взгляде было столько незатейливости и простодушия, что хотелось плакать.
– Тебе всё равно с кем ты будешь спать?
– Нет, сэр.
– И ты не возражаешь против того, чтобы провести эту ночь со мной?
– Вы же не сделаете мне больно, сэр, – прозвучало почти по-детски.
Джефри оторопел:
– Почему ты так думаешь? – слетело с его губ, но это было вовсе не то, что на них вертелось.
– Если бы Господин Оуэн знал, что вы сделаете мне больно, он бы не попросил меня придти сюда.
«Потрясающе», – подумал Джефри. Хозяин Грин Касл, очевидно, безраздельно властвует над душой этой девчушки и прочно оккупировал её сознание, воплощая собой образ некоего бога или великодушного покровителя.
– Ну хорошо, – продолжил он вслух, – слушай меня. Одевайся и уходи. – Джефри развернулся и, дойдя до кровати, бросил свое тело в мягкие объятия одеял. Его уста больше не издали ни звука, а глаза воровато подсматривали, как девушка исполняла последнее указание.