– Что-нибудь можешь сказать? – сглотнув горькую слюну, спросила она.
– Убийство произошло между часом и двумя ночи. Действовал один человек.
– Это я уже поняла. Странно. Шум. Девочка закричала. Почему никто не позвонил в милицию?
Гнатюк пожал плечами.
– Буржуи недобитые! Каждый боится за свою шкуру. Уши задраят ватой, и все. Лишь бы не меня.
– Но все равно. Рядом с домом в магазине есть телефон.
– Так я ж говорю: буржуи. Оружие у преступника, кстати, интересное. Тычковый нож. Англичане придумали. По-ихнему – push dagger. На привычный нож, собственно, не очень похож, больше на стилет. Лезвие узкое, обоюдоострое, рукоять, как у кастета, поперечная, и дужка для пальцев вроде ручки у кружки вместо гарды. Общая длина пятнадцать с половиной, а у клинка всего двенадцать и четыре сантиметра. Вес – сто девяносто. На вид ну совсем не окопное оружие, хотя придумано специально для ближнего боя.
– Здорово ты разбираешься.
– А то ж! Края и глубина раны типичные. Оружие выбрано с умом, кстати. Заметь, крови почти нет. Не хотел запачкаться, понимаешь? Оружие он не бросил. Вытащил, обтер – спереди на одежде убитого след – и пошел. После войны у многих траншейные ножи появились. Но я, к примеру, больше уважаю немецкие «складники». Умеют боши ножи делать!
– Что еще видишь? – спросила Анна, глядя на разудалого и расхристанного с виду Гнатюка с уважением.
– На улице сухо, поэтому следов почти нет. Но я поищу. Лично для тебя.
Он кивнул на дверь:
– Из ваших?
Анна оглянулась. В проеме стоял и молча смотрел на трупы человек в темном костюме.
– Вы кто, гражданин?
Она быстро вскочила.
– Товарищ Чебнева, мы закончили! Товарищ Рыклин интересуется: сестру убитого отпускать?
В комнату протиснулся милиционер, закрыв собой незнакомца, а в следующий миг в коридоре уже никого не было.
– Нет, не отпускать. Подождите.
Анна выскочила на лестничную площадку и увидела давешнего мужчину, неторопливо спускающегося по лестнице.
– Гражданин, подождите!
– Товарищ Чебнева! – крикнули из квартиры.
Она оглянулась на голос и досадливо отмахнулась, а когда взглянула вниз, человек исчез из поля зрения. Лишь чей-то окурок дымился в консервной банке из-под гороховой похлебки на подоконнике. Это еще что за явление?
Анна выбежала из парадного, догадываясь, что и на улице никого не увидит.