Илья мог бы нажать кнопку возрождения, снова появиться на своей базе и попытаться начать все сначала, но это было не в его духе. Кирка с чарами на починку и удачу, незеритовая броня с фиолетовыми аметистовыми полосочками (за этим кузнечным шаблоном он гонялся не один день) и куча только что добытых ресурсов – все безнадежно сгорело в лаве вместе с его желанием продолжать игру в мире, в котором он провел уже без малого месяц. Потраченного времени было жаль. Деморализованный внезапной неудачей, он решил, что к этой игре точно не притронется еще столько же, сколько сейчас в нее играл, а может, даже и больше. Может, даже целый год. Громов разозлился, будто вместо тех пикселей были настоящие бриллианты, которые можно было преподнести ей. Как в том кольце. Так всегда. Все, на что уходят часы, дни, месяцы и годы, рушится в один момент, оставляя после себя только сухой остаток в виде злости и досады. Сначала Илья швырнул джойстик куда-то в сторону и только потом подумал о последствиях, когда услышал противный треск пластика. Последний месяц в его жизни все только и делало, что трескалось, ломалось, рушилось. Обломки не пазлы, их обратно в красивую картинку не соберешь. Сколько раз ему твердили, что нужно сначала думать, а потом только делать, а не наоборот. Но Громов очень редко прислушивался к советам, поэтому перед ним всегда простиралось целое минное поле ошибок, каждая из которых жаждала дать Илье не самый приятный, но все же жизненный опыт.
«Ну и хрен с ним, есть второй», – подумал он, глядя на экран телефона. Шесть сорок пять, значит, скоро проснется Макар (если звуки неумения держать себя в руках его уже не разбудили) и начнет собираться в институт. А еще непременно заглянет в комнату к Илье перед уходом, ненавязчиво поинтересуется самочувствием друга и даст пару бесячих непрошеных советов, которые накануне вечером вычитал в интернете. Лучше бы занялся своей жизнью и не лез в чужую, а не по-тупому отшучивался, что тренеры не играют. Ну или на крайняк мог бы найти какой-нибудь новый интересный мод для “Майнкрафта” (но без нефтяных скважин и вышек!) для их сборки, чтобы повыживать вместе в игре. Хотя с одним джойстиком это было бы весьма проблематично. Ну и плевать на этот джойстик. Поиграли бы с компов каждый из своей комнаты, а переговариваться будут через дискорд, как когда-то делали, будучи школьниками, отрицавшими домашние работы по физике, информатике и математике. Забавно, ведь в итоге оба поступили в один из технических вузов, пусть и на факультет с уклоном в сторону химии, где изрядно настрадались на первом курсе с интегралами, функциями и другими последствиями пренебрежения школьными уроками. Пусть их факультет и считался одним из самых «лайтовых» в нефтегазе, но намучились они с некоторыми предметами знатно, и по большей части из-за преподавателей, которых Макар считал немного специфичными, а Илья – ужасно душными. Громов сдержал порыв выкинуть плойку в окно. Нельзя все крушить. Она того не стоит. Макар бы сказал, что его друг находится во второй стадии принятия – гневе. Илья считал, что этому дураку давно пора вырубить интернет, жаль, вайфай у них общий. Макар ожидал, что Громов сможет перешагнуть через торг сразу в депрессию, поэтому давал советы на опережение, что бесило того на протяжении всей последней недели.