– Ты думаешь, он знает? Не надо знать или не знать. Надо просто писать. Это же твоя профессия. Тебя этому учили много лет.
– Похоже, у него учитель был всё-таки лучше.
***
Анаэль рассматривала свой отдел через стекло кабинета. Странный этаж. Она определяла сюда новобранцев. На самом деле, в её распоряжении было ещё пять таких же этажей, где работали сотни авторов. Но она когда-то придумала эту уловку – показывать новобранцу, что он здесь единственный, а значит главный. У него не было возможности получить совет или критику от опытных коллег, и он мог не переживать, что пока не справляется с работой так же хорошо, как остальные. Он думал, что на этаже нет никого, кроме Петровича.
Петровича она не просила и не заставляла сидеть на этом этаже. Он сам когда-то отказался переезжать. Его можно понять – за тысячи лет он сменил столько стран, секторов, редакций, что захотел, наконец, остановиться. Так даже правильнее получилось – в молодом коллективе Петрович с его бесконечными похабными байками не уживался. А здесь от него не было никакого вреда молодёжи, правда, и пользы ноль.
Зазвонил телефон. Анаэль машинально ответила.
– Анаэль, девочка моя, как твои дела? Когда ты уже ко мне приедешь? Место ждёт тебя.
– Адимус, – констатировала девушка, – чего ты хочешь? Моего уже немолодого тела или циничного ума?
– Ты меня раскусила – я давно и безуспешно в тебя влюблён.
Внезапно Анаэль всё поняла – она нужна Адимусу не как женщина. Когда-то очень давно она работала в главном офисе Генерального Продюсера. Правда, они поругались и она, хлопнув, насколько это возможно тяжелой дверью, ушла. Видимо, тот факт, что её не сослали в Арктику, дал Адимусу повод думать, что она любимчик Генерального и замолвит словечко – подтолкнёт по карьерной лестнице.
Наивный. Генеральный давно про неё не помнит. Они не общались несколько тысяч лет. Наказание и правда было мягким и достаточно изобретательным – в Земной мифологии Анаэль считают и рисуют в мужском обличии. Но ей это безразлично. На Землю она не собирается, у неё в «Божьем промысле» дел навалом.
– Адимус, ты же хочешь просто меня использовать?
– Да как ты могла такое подумать? – искренне удивился Павлин. – Я с сотворения мира тебя обожаю.
– Ты ничего просто так, от души, не делаешь.
Адимус промолчал. Посопел в трубку.