– А ты где сейчас? – спросил он.
– К дому подъехал. В машине отдыхаю под дождь.
– Приезжай через два часа ко мне, – предложил друг. – Отдохнешь с вином и под музыку.
– Говорю же, настроения нет.
– Отставить плохое настроение! Не общались давно.
– Я здесь полчаса с тобой общаюсь и мне это уже порядком надоело, – признался Спирин.
– Со мной надоело, так с интересными людьми пообщаешься, развеешься, ума наберёшься, – уговаривал Дима.
– Что за повод? – спросил Костя, и, опомнившись, ретировался. – С днём рождения, братишка! Желаю тебе…
– Извинения с поздравлениями приняты! Через два часа жду у себя.
Диман резко оборвал связь. Шум ливня уже не доставлял удовольствия. Пользуясь забывчивостью Кости, лучший друг смог в два счёта подчинить его своей воле. Он понимал, что Спирина совесть замучает, если тот откажется от приглашения. «Вот же прохвост!» – подумал Костя.
Спирин вышел под дождь и быстрым шагом направился к ветхому подъезду. В ненавистной и убогой квартире ему захотелось принять душ, так как духоту переносил плохо. Затем в одних трусах он вышел на балкон и закурил, вглядываясь в штормовое летнее небо.
На балконе Костя завис на час. Прохлада ливня вынудила одеться теплее: спортивные штаны, водолазка, шерстяные бабушкины носки. Он выкурил полпачки сигарет, слушая в наушниках “Rammstein”. Ему не особо нравилась музыка немецкой рок-группы, но новый альбом удивил. Звучание гитарных рифов и сладость сигаретного дыма убаюкивали. Костя понял, что засыпает в кресле.
Он проклинал себя за то, что поддался на уловки друга. Свежий воздух и покой – были сейчас единственными нужными для него вещами. Тяжелый рок и никотин с этими вещами абсолютно не сочетались.
Но Спирину удалось справиться с соблазном пустить всё под откос. За пятнадцать минут он привёл себя в порядок: погладил брюки и модную рубашку с коротким рукавом; надел аромат дорогого парфюма для особых случаев. «В люди же выхожу, – напомнил себе Костя, – друган критично относится, когда прихожу на торжество не с иголочки одетым». Он посмотрел на себя в зеркало: бриться и стричься сегодня не требовалось. В отражении – сногшибательный сероглазый мужчина с тронутыми сединой висками. Телосложение, пожалуй, привлекательное для женщин. «Никаких женщин, – запротестовал разум, – табу на неопределённый период, в себе ещё не разобрался».