«Расстройство у него какое-то, что ли?..» – тогда подумала она, заворожённо наблюдая за манипуляциями гражданина. Мужичок выглядел, прямо скажем, так себе. Маленький, худенький, с короткой бородкой, которая должна была, видимо, акцентировать нынешнюю модность, но демонстрировала скорее безвкусие обладателя. Жидкие русые волосы потенциального пассажира казались жирными и неприятно блестели.
Когда же мужичок, смущённо улыбаясь, протиснулся мимо коленок Эли и уселся на соседнее кресло в салоне самолёта, девушка смирилась с неизбежностью: если бы она посмотрела в очереди на мамашу с капризным младенцем, можете не сомневаться, те обязательно бы устроились рядом с ней, а ребёнок, не переставая, вопил бы весь перелёт.
Эля, не дожидаясь объявления стюардессы, сразу же пристегнула ремень и стала с тревогой прислушиваться к басовитому гулу двигателей: самолёт, впрочем, ещё не двинулся с места.
Сосед рядом ёрзал и шебуршился. Эля не смотрела в его сторону принципиально.
Когда самолёт очень плавно двинулся по рулёжной дорожке, Элис поняла, что кресло, расположенное у иллюминатора в их ряду, так и останется свободным.
«Мог бы и отсесть от меня! – раздражённо подумала она про мужичка; тот занимал центральное кресло, а сама Эля сидела у прохода.
Но мужчина с бородкой явно не собирался отсаживаться. Напротив, он повернулся к соседке и какое-то время изучающе на неё пялился: Эля прямо ощущала его взгляд кожей. Впечатление было не из приятных.
– А вас как зовут? – сказал, наконец, мужчина. – Меня зовут Богов. Ну, это фамилия такая. Все спрашивают, это что, типа от Бога, значит, а я им отвечаю: да нет, ошибка просто. У моего деда, когда данные в паспорт заполняли, не расслышали, что он Вогов, и записали Богов. А он только потом заметил, но уже переделывать не стал. Занимательная история, правда?
Эля коротко глянула на соседа, ничего не ответила и снова отвернулась. Лайнер застыл на исполнительном, гул турбин усилился, стал выше по тону, салон едва заметно завибрировал. Элис вцепилась в ручки кресла так сильно, что побелели костяшки пальцев.
– Самые опасные в полёте, – сказал мужичок, – это взлёт и посадка. Потому что после набора высоты включается автопилот и пассажирам уже ничего не грозит. А вот взлетать и садиться приходится в ручном режиме. Отсюда – человеческий фактор. – Богов потёр ладони одну о другую.