– Стрелял? – рассмеялся Коротыш. – Бесподобно. Ты сказал, он врезал ему, так еще и стрелял? Это что-то. Скажу тебе, твой дед был не робкого десятка, это уж точно. «Дерринджер» годится для близкой дистанции, и нужно получше прицелиться. Он уложит насмерть не хуже динамитной шашки, но попасть надо, куда следует.
– Я как раз об этом, – сказал я. – Стрелок из меня не слишком хороший. В цель попасть смогу, если только она не шевелится, а я стою сверху, но я не снайпер. Мне больше подошел бы штуцер Юстаса.
Они дружно рассмеялись.
– Этот четвертый калибр больше навредит тебе, чем другим, – сказал Юстас.
– Четвертый калибр?
– Таких сделали немного и по особым заказам. Этой штукой я поле смогу выкосить, а потом, глядишь, и сложить в копну.
– Но мне нужно что-то на случай стычки, – сказал я.
– Тогда срежь себе палку потолще, – сказал Коротыш. Затем подошел к входной двери, закрыл ее и извлек из кармана навесной замок размером с пол моей руки – сейчас он надел длинную тужурку, хотя в такую жару, даже ранним утром, она выглядела неуместно. Он защелкнул замок со словами:
– Это должно удержать добрых людей снаружи.
С помощью лестницы Коротыш вскарабкался на лошадь. После чего свернул лестницу, закрепив ее на луке седла. И, прищелкнув языком, дал сигнал к отправке. Была еще ночь, когда мы двинулись в путь, и Боров трусил рядом с таким видом, точно вышел полюбоваться пейзажем, а то и собрать материал для путевых заметок. Он крутил головой и поглядывал вверх, точно изумляясь, как небо постепенно светлеет. Мы проехали всего ничего, когда месяц стал походить на тающий на сковороде кусок масла, а звезды едва удавалось разглядеть. И вот темно-синее небо стало понемногу окрашиваться в розовый цвет. Когда мы добрались до реки по тому берегу, где скрылись Беспощадный с его шайкой, солнце уже взошло, а вода пахла рыбой и гнилью. В утреннем свете земля, деревья и поверхность воды казались вымазанными свежей кровью.
Мы проехали вдоль берега, пока не оказались там, где причалил бы паром, когда пересек реку. Юстас спешился и стал осматриваться в поисках следов, а Боров составил ему компанию.
– Может Боров взять след? – спросил я Юстаса.
– Он же не гончая, – сказал Юстас. – Может, и смог бы, только нам все равно не скажет. Как по мне, он просто любит изображать деловитость – видать, хочет, чтобы мы думали, что он в курсе.