Некромантика по контракту - страница 19

Шрифт
Интервал


На столе, накрытом для завтрака, меня ожидала записка. Дорогая мелованная бумага, красивые, строгие буквы, безукоризненный почерк. Лорд Морроуз любезно мне сообщал, что от утренней трапезы он воздержится, и выражал надежду, что не позднее восьми утра я соизволю закончить с дорожными приготовлениями. Настенные часы грустно свесили крупные стрелки и показывали половину седьмого. Будить кого-то в такую рань – злодеяние!

Я быстро приняла ванну и с удовольствием воспользовалась услугами горничной, не замолкавшей ни на миг. Она ловко меня причесала, потом принесла порядком уже надоевшее платье, искусно очищенное и расправленное. Громкое щебетание девушки я уже даже не слушала. Пригубила крепкий чай, отломила кусочек сладкого хлеба, понюхала и положила на блюдце. Есть совсем не хотелось.

Накинув на плечи кашемировое пальто некроманта, в половине восьмого я вышла из номера. Провожать меня не пришлось, я отлично запомнила путь к залу трактира и далее – к выходу.

Однако сделав пару шагов, я остановилась и прислушалась. В глубине коридора кто-то тихо бормотал и жалобно поскуливал. Ноги сами меня понесли в направлении звуков. За приоткрытой дверью в торце коридора прятался ребёнок, девочка. Тканевый чепец с трогательными кружевами сполз на плечи, светлые волосы растрепались. Девочка сидела на полу и, уткнувшись в колени, горько плакала.

Я присела рядом с ней и осторожно дотронулась до хрупкого плечика.

– Привет. Я Адель. Что у тебя случилось? Я могу тебе чем-то помочь?

Девочка вздрогнула, как от удара, отнимая ладони от щёк, и подняла на меня васильковые глазки, припухшие от слёз. Прехорошенькая. Вырастет настоящей красавицей. Будет кружить головы всем кавалерам столицы…

– А вы можете Грэга убить? – всхлипывая, поинтересовалась малышка. – Отор-рвать ему голову!

– Чем же тебя обидел этот бедняга? – изумилась я.

– Он не бедняга, а мой брат! Жадный, гадкий, злой! – закусив распухшую нижнюю губу, девочка обстоятельно загибала красивые пальчики. – Совсем не красивый, и я его не люблю!

– Боюсь, дорогая, – с трудом сдержав смех, я протянула ей руку, – что этим грешат все мужчины. Предлагаешь убить половину человечества? Оторвать им всем головы?

Малышка задумалась. Потом, оценив весь масштаб злодеяния, тяжко вздохнула, взяла меня за руку и всхлипнув, признала: