С этими мыслями я вышла из отведенных нам покоев и через несколько минут поняла, что заблудилась, потому что в княжеском доме вправду было много всяческих переходов и коридорчиков. За шумом дождя, настойчиво лившего за окном, я не сразу услышала раздающийся откуда-то горький плач. Отправившись на звук, за одним из поворотов я уперлась в низенькую дверь. Рыдания раздавались как раз из-за нее. Я толкнула дверь и, пригнувшись, заглянула в небольшую, тускло освещенную единственным фонарем комнатку. Окон здесь не было, а вдоль стен от пола до потолка громоздились полки, уставленные всякой снедью. Остро пахло специями и копченым мясом. Вопрос о том, могу ли я помочь, застыл на губах, потому что перед горько плакавшей женщиной, сидевшей на низенькой скамейке, устроился на корточках Миролюб. Он что-то негромко говорил, поглаживая ее по плечу.
Я сделала шаг назад, и под моей ногой скрипнула половица. Миролюб оглянулся, женщина же даже не шевельнулась, продолжая говорить:
– Кому он мог помешать? Ну кому? Да никому не мог! Он же солнышко сущее!
При виде меня Миролюб встал, женщина, почувствовав его движение, отняла руки от заплаканного лица и посмотрела на меня снизу вверх.
– Простите, – пробормотала я, пятясь в коридорчик.
Женщина вскочила со скамьи, ее рот некрасиво скривился, но Миролюб тут же сжал ее плечо и усадил обратно.
– Не смей! – бросил он.
И та закрыла рот, так ничего и не сказав, однако во взгляде прищуренных глаз полыхнула такая ненависть, что я попятилась еще дальше и захлопнула дверь, вздрогнув всем телом от звука.
Эта сцена явно не предназначалась для моих глаз. Вероятно, мне все же лучше запереться в покоях и не выходить до самого отъезда.
Почти бегом я бросилась прочь по узкому коридору и вдруг оказалась в комнате, где мы ужинали после приезда сюда. Значит, рядом есть выход на улицу. Я прошла через комнату с печью и действительно оказалась в просторных сенях. Выйдя на крыльцо, я поежилась от холода и обхватила себя за плечи.
Земля во дворе превратилась в месиво, словно ночью здесь гарцевал отряд всадников. Впрочем, оживление наблюдалось и сейчас. Лошадей здесь, конечно, не было, но вот воинов предостаточно. Они, переговариваясь, теснились под навесом справа от ворот. Надвинутые по самые глаза капюшоны не позволяли опознать в безликой массе хоть кого-нибудь. Моего плеча что-то коснулось, и я, подскочив, резко обернулась. Миролюб придерживал тяжелый плащ, пытаясь накинуть его на меня.