Пока вели к машине под конвоем, состоящим из двух санитаров и полицейского, Макс лихорадочно размышлял, не веря, что его, боевого офицера, орденоносца, пускай и немного контуженного, сейчас упекут в психушку, из которой он вернется овощем. Если вообще вернется. Его предали, причем сделала это любящая жена, пускай и под влиянием своего больного папаши – вот по кому точно психбольница плачет!
Краснова погрузили в припаркованный неподалеку желтый минивэн с лаконичной белой наклейкой «Экстренная психиатрическая помощь». На заднем бампере виднелся круглый значок с цифрой два – значит, их путь ляжет во вторую городскую больницу, имеющую психиатрическое отделение, по слухам, весьма жутковатое.
Дело в том, что три месяца назад в этой психушке на собственных штанах повесился бывший глава Балашихинского УМВД, которого до этого публично обвинили в коррупции. По мнению журналистов, чиновник через своего адвоката договорился с горздравом о том, что его упекут на временное лечение вместо СИЗО, а затем под шумок и освободят по суду. Упечь-то его упекли, да вот только в стационаре полковника напичкали какой-то медикаментозной дрянью, от которой взяточник начал разговаривать с давно усопшими родителями и кричать им, что скоро, совсем скоро они встретятся! Так, во всяком случае, утверждали соседи по палате. А на вторую ночь он возьми да и повесься на казенных портках в туалете, недалеко от палаты. Тогда со скандалом сняли главного врача и куратора из горздрава, чуть было не добравшись и до тестя Краснова.
– Эх, не наиграется папаша. Никак не наиграется… – прошептал Макс, когда машина миновала очередной поворот на оживленном перекрестке.
– Что-что? – с удивлением посмотрел на него сопровождающий санитар.
– Да я говорю, вещи забыл прихватить. Теплые. Мало ли…
– Выдадут тебе вещи – и теплые, и холодные, – отмахнулся медработник и продолжил играть в какую-то головоломку на смартфоне, – ну или супруга привезет.
– Да уж, она привезет… – скептически ответил Макс.
Как и предполагалось, его определили в спецблок психиатрического отделения ГКБ № 2. Добродушная медсестра двадцати пяти лет от роду попросила Макса раздеться догола и внимательно осмотрела его тело на предмет кожных заболеваний. Затем она задумалась и начала что-то записывать в свой блокнот. Улучив момент, Макс попытался подсмотреть диагноз, но остановил взгляд на прекрасной груди третьего размера, неприлично, как ему показалось, выглядывающей из медицинского халата. Он вдруг вспомнил, что в похожем халатике полгода назад в спальню вбежала возбужденная жена, пожелавшая немного разнообразить их семейные отношения… От всех этих воспоминаний у Макса закружилась голова, а в животе запорхали бабочки, мгновенно вызвав эрекцию. Заметив это, медсестра, ничего не сказав, указала взглядом на одежду, разрешив пациенту вновь надеть трусы. Видимо, подобные сцены происходили с ней далеко не впервые.