Я подчинилась. Врач взяла мазок, потом стала водить прибором по животу. Хмурилась так, что я начала волноваться.
– Вы у гинеколога, когда последний раз были? – спросила она.
– В одиннадцатом классе на медосмотр возили прямо из школы. Там УЗИ не делали, мазок взяли на кушетке.
Женщина подложила мне толстую подушку под ягодицы и всё же заглянула во влагалище, потом покачала головой.
– Вы не девственница. К тому же у вас повреждение матки. Сожалею, но детей вы иметь не сможете. Единственный выход, взять вашу яйцеклетку и оплодотворённую подсадить суррогатной маме.
– Как это? Я ни с кем не спала. Не может быть? – я была в полном шоке.
– Я так полагаю, травма старая, возможно, из детства. Иногда наша память блокирует самые неприятные моменты жизни. Из-за давнего изнасилования может быть страх секса. Алла Юрьевна вам поможет, – с сочувствием говорит врач.
Вскоре мне отдали медкарту, я поспешила на выход. Записалась на приём к психологу, решив заплатить из своих карманных. Слёзы готовы были хлынуть из глаз, сдерживать себя было трудно. Я никогда не смогу родить, а на самом деле мечтаю иметь ребёнка. Почему я не помню того, что с кем-то успела переспать?
Дома я сказала, что за один день всё сделать нереально. Мама пофыркала и отстала. Я знала, что владеет клиникой её школьная подруга и результаты медосмотра ей доложат в подробностях. Хорошо, что эта тётка неделю назад улетела отдыхать в тёплые края. Я успею хоть как-то себя настроить на разговор. Впрочем, будет грандиозный скандал, это я уже знаю.
У матери вообще много связей в разных сферах. С кем-то она дружит, кому-то просто заносит пухлые конверты, чтобы подписать всякие разрешения. Мать хваткая, как настоящий бультерьер, если нужно, она тебе руки по локоть оттяпает, но добьётся своего. Шутка ли, встать у руля огромной строительной компании и не прогореть.
***
На следующий день после лекций возвращаюсь в клинику. Народ сюда ходит исключительно с достатком, поэтому очень легко попасть к врачу. Нет такой толкучки, как в бесплатной поликлинике.
У кабинета психолога-сексолога никого нет. Сажусь на диванчик, обитый кожзамом. Руки почему-то начинают трястись. Меня подташнивает. Страшно вываливать свои сокровенные тайны постороннему, но я должна это сделать. Говорю себе мысленно, что всё будет хорошо, и робко захожу в кабинет. За столом сидит женщина лет сорока. Симпатичная. Волосы, крашенные в какой-то дикий рыжий цвет, но, как ни странно, ей это даже идёт.