Любовь обещана для встреч.
Обожжет выдох в спину мне кожу,
Руки крепко сожмут простыню.
Друг без друга уже мы не можем,
В забытье угодив в западню…
Кудри снова предательски взмокнут,
В частоте небольших амплитуд.
Наши тени танцуют в безумстве
И, устав, ненадолго уснут…
Запах жаркого, влажного тела
Не дает долгожданный покой.
Не достигнуть такого предела,
Чтоб смогла надышаться тобой.
Губ упругих касанье поможет
Отогнать от тебя крепкий сон.
Я ревную к нему тебя тоже,
Быть не может меня слаще он…
Без стыда обнажённые тени
Снова пляшут под яркой свечой.
Твоё тело без капли сомнений
Наслаждается этой игрой.
Ты лежишь бесконечно уставший,
Утро смотрит на нас сквозь окно.
Мне б тобою хоть раз надышаться,
Но рассвет скажет – не суждено.
Будильник… Рука начала нащупывать телефон под вибрирующей подушкой. Мозг напряженно начал просчитывать дни недели. Суббота, остановился он.
– Какой будильник??? Я посмотрела на экран, там было написано – Сашка.
– Алло? – сиплым голосом произнесла я.
– Вставай, мы уже готовы, щебетала на другом конце воображаемого провода Санька.
– Куда???? – заволновались мои нервные клетки… Мозг тщательно начал просчитывать варианты… На фитнес, на пробежку? Посидеть с мелкой? На шопинг с утра????
– Чего? – спросила я.
– В кафе… Чай, кофе… КуРассаны, ты опять забыла? Хохотал колокольчик. Все больше раздражая моих не выспавшихся зомби-тараканов в голове…
– Блин, Саня… – начала я было свою отказную петицию… Но была резко оборвана фразой:
– Мать, мы ждем!
– Какая мать? – завопили зомби-тараканы. Крестная мать, ее ребенка. Твердо ответил мозг и скомандовал одеваться....
Глазастая Василиска, немного съехав с подложенной под спину розовой подушечки, одним своим голубым блюдцем внимательно смотрела на меня, пытаясь понять, точно ли мой силуэт приближается к коляске. Второе блюдце наполовину прикрыла в ту же сторону съехавшая розовая шапка. Соска во рту начинала двигаться все быстрее и внезапно выпала из растянувшейся на всю мордашку улыбки, когда я уже подскочила и протянула к ней руки…
– Ну наконец-то, как-то уже без особого энтузиазма, пробурчал Санькин голос… Кофе сам себя не выпьет, широко зевая, продолжила она.
– Ого, вот это рот! – восхитилась я. Вот Петьке повезло… решила я спошлить, неожиданно для себя зевнув, так широко, что чуть не разорвала рот.