И – сразу прыжок в революционный 1917 год.
«12.2.1917. Гога! Склей карты и можешь проследить весь путь моего следования по жел. дор. Поезд скорый, направление хорошее. Миша».
Зимой 1917 года на Кавказском фронте стояло позиционное затишье. Суровая зима затрудняла боевые действия. Младшему брату Георгию – 16 лет. Короткие открытые письма ни слова не говорят о реальных трудностях, радостях и неудачах. Как будто война – это познавательная прогулка по экзотическим местам.
«13.5.1917. Георгию Ивановичу Кустову.
Привет из Карса! Буду жить в Караклисе Тифлисской губ. Если хочешь можно похлопотать о поступлении вольноопределяющимся к нам в бригаду. Целую. Миша».
Неужели Михаил Кустов не чует грядущей катастрофы? Иначе как можно тянуть брата-мальчишку в водоворот войны?
«29.5.1917, Караклис.
Милая мама! Вот наше место, где мы живем сейчас. Если бы Вы или кто-нибудь из наших мог приехать сюда, то не пожалел бы наверное. Жду писем. Любящий Вас Миша»…
Февральская революция 1917 года вызвала хаос и брожение в войсках Кавказского фронта. Солдаты дезертировали, и к концу года Кавказский фронт оказался развален полностью. Против турок оставались воевать практически лишь армянские ополченцы. Турция мечтала захватить Восточную Армению и все Закавказье. В 1918 году турки заняли и Сарыкамыш, Карс, Карикилис (в советское время – Кировокан, ныне Ванадзор). Встал вопрос: быть армянскому народу или не быть? В результате Сардарапатского и Караклисского сражения, блестяще выигранных армянскими войсками, турки в панике бежали.