Исключительно в качестве дочери своего отца. Малькольма Великого, Императора Объединенных Королевств.
Эта его демонстративная официозность была столь нарочитой, что девушка даже почувствовала себя оскорбленной.
Да что он о себе возомнил?! Что я надеялась на ужин при свечах и всех прилагающихся к нему атрибутам?! Неужели он думает, что я всё ещё та влюбленная в него по уши шестилетка?!
И в то же самое время он был столь хорош, в этом своём парадном красном мундире, что дух захватывало. И потому совсем не получалось злиться на него. А просто хотелось смотреть на него и смотреть… Любуясь разворотом широких плеч, статью сильного тренированного тела воина, бликами магических светильников в его золотых волосах и светом в его янтарного цвета глазах; как, впрочем, и «гусиными лапками» в их уголках и даже упрямыми складками у рта и бороздками неглубоких морщин на его лбу.
Вот только поддаться этим хотениям, означало бы подтвердить уже сложившиеся у Николаса мнение о ней, как о влюбленной в него дурочке, которая спит и видит, как бы стать Высокой леди Предвечного королевства.
А она не мечтает! Ну может быть совсем чуть-чуть…
Но не столько о том, чтобы стать Высокой леди Предвечного королевства, хотя не только для младшей, но и для старшей дочери Императора – это был бы весьма выгодный с политической точки зрения брак, а о том, чтобы Николас увидел в ней друга, которому он может доверять.
Увидев, как полыхнул сначала возмущением, а затем потупился в смущении взгляд его гостьи, Николас поспешил заверить.
– Ваше Высочество, прошу прощения, если оскорбил вас, но это не намёк, это просто проход… Он соединяет между собой спальни. Что же, касается, ужина, то уверяю вас, он будет целиком официальным. И не здесь, а в гостиной, в которую мы как раз сейчас и идём.
– Разумеется, он будет целиком и полностью официальным, а каким же ещё?! – раздраженным тоном парировала Вивиан и, не дожидаясь очередного приглашения, гордо задрала голову и проследовала через широко распахнутую дверь в смежную комнату. Которая, к слову, оказалась не гостиной, как у неё, а коридором.
– Третья дверь справа, та, которая открыта нараспашку, – подсказал шедший позади неё хозяин апартаментов.
Перешагнув порог огромной залы, ярко освещенной десятком массивных хрустальных люстр, в центре которой стоял уже сервированный на двоих и заставленный разнообразными яствами стол, Вивиан остановилась, словно громом, пораженная знакомым запахом.