Бледные, растерянно переглядывающиеся и прячущие друг от друга глаза коллеги разом кивнули.
– Павел Григорьевич, а известно, кто? – подала голос Эля, эффектная блондинка с выдающимся бюстом, который помогал ей успешно продвигаться по карьерной лестнице.
– Известно, – бросил в ответ Павел Григорьевич, сделав театральную паузу. В кабинете повисла мертвая тишина.
– Смельцова, ты ничего не хочешь сказать? – ласковым тоном осведомился Павел Григорьевич.
– Я? – сипло спросила Анна, чувствуя, как ужас сжимает горло плотным кольцом.
Поймала полный отвращения взгляд Танечки из отдела технического обеспечения, и на плечи разом по мешку с песком навалилось.
– Ты-ты, – с улыбкой крокодила подтвердил Павел Григорьевич. – Сегодня утром, пока ты не успела удалить следы, мы с ребятами комп проверили. Ты сделала копии всех разработок, еще и с сервера информацию скопировала. А потом записала на флешку. И отнесла в Акрель, так?
Анна разом сгорбилась, до крови прикусив губу.
– Так, я спрашиваю? – спокойно и оттого очень страшно спросил Павел Григорьевич.
– Нет, – очень тихо ответила Анна, – не было этого.
– Еще и скажешь, что Акрель контракт не получили?
– Может, и получили, – голос девушки твердел с каждым словом, она подняла на начальство заблестевшие от слез глаза, – но не я сделала копии, пусть и на моем компьютере нашли следы.
– Тогда, что ты скажешь на это? – и Павел Григорьевич бросил перед ней фото. Она взяла его дрогнувшей рукой. Снято было сквозь витрину кафе. Анна сидела за столиком, а рядом, чуть наклонившись, оперся о край стола неизвестный ей молодой человек.
– Это сотрудник Акрели, – пояснил для остальных Павел Григорьевич, – тебя видели с ним, Анна, отпираться бесполезно.
И она вспомнила. Неделю назад ей действительно назначила встречу в кафе подруга, которая потом не пришла, прислав извиняющуюся смс-ку. И парень был. Уронил под столик телефон, долго доставал и витиевато извинялся.
Осознание истины наполнило горечью рот. Анна сглотнула ставшей горькой слюну. Так вот зачем все это было! Как просто и как подло.
Она обвела коллег просящим взглядом – неужели никто не усомнится в чудовищной лжи? Нет, никто. В переполненном людьми кабинете Анна осталась одна. Предательницей для ставших почти родных за годы работы коллег.
Чувство обиды душило, и сдерживать слезы было трудно, но она справилась.