– Алёна, открывай! Пора нам с тобой перейти к самому главному. – Я снова постучал в дверь.
Игра в кошки-мышки, конечно, была интересной и возбуждала, но я с самого утра мечтал наконец-то завладеть телом Алёны, зацеловать её до беспамятства и заставить плавиться в моих руках от страсти. Она говорила, что я ей противен, но я был уверен, что ее ненависть скоро сменится желанием, потому что нас с ней с первой встречи притягивало друг к другу, как два магнита.
– Алёна, хватит уже! Открывай! – потребовал я и бросил взгляд под ноги.
В тусклой полоске света я заметил какое-то тёмное пятно. Оно двигалось, медленно выползая из-под двери, расползалось по полу неровной кляксой. Я сделал шаг назад, но пятно уже успело коснуться моих ботинок. Что это? Осознание пришло секундой позже.
– Алёна? Алёна! Детка, что ты наделала? – забарабанил я в дверь. – Алёна, открой! Открой скорее!
Ни звука. Твою мать!
– Олег! Гарик! – заорал я и, не теряя ни минуты, со всей силы двинул ногой по ручке двери.
Хлипкий замок вылетел, дверь слегка приоткрылась – распахнуться на всю ей что-то мешало.
Кое-как протиснувшись в образовавшуюся щель, я в ужасе уставился на представшую моим глазам жуткую картину. Алёна лежала на полу у самой двери, чуть скатившись на бок. Видимо, это случилось, пока я пытался проскользнуть внутрь. Все вокруг было залито кровью, которая струйками тянулась от перерезанных вен по белоснежному платью вниз, скапывая на пол. Я почувствовал, как к горлу подкатил тошнотворный ком. С детства не переносил вида крови.
– Господи, детка, – сорвавшимся голосом прошептал я и опустился на пол рядом с Алёной.
Я перевернул ее на спину. Лицо Алёны было мертвенно-бледным.
В проеме двери показался испуганный охранник. Сразу сообразив, что произошло, он выпалил:
– Я сейчас вызову скорую, Ренат Арсеньевич.
– Какую к черту скорую! Зови Сергеева, он ещё не успел уехать! – рявкнул я.
Я услышал, как Гарик что-то закричал в рацию, вызывая моего личного врача. Слава богу, Андрей Алексеевич задержался до самого конца, и именно его я провожал последним.
– Алёна, малышка, очнись. – Попытался я растормошить свою невесту.
Кажется, она ещё не полностью отключилась, потому что её ресницы дрогнули, и она открыла глаза, в которых тут же вспыхнула ненависть.
– Ну и кто кого поимел? – спекшимися губами еле слышно пробормотала она. В глазах засияло торжество.