Сегодня пропустила сеанс с психологом, потому что думала, что заразилась омикроном – новым ковидным штаммом; говорят, что вся Москва в этом феврале – 2022-го – болеет омикроном. Я сделала тест на коронавирус, ждала результат с тревогой и заведомым облегчением – можно будет отдохнуть неделю без работы, но в замкнутом пространстве; просыпаться от звонков курьеров, апатичные дни разнообразятся экраном ноутбука, окошком смартфона, лентой фейсбука[1], эффектом FOMO от скроллинга в инстаграме[2]. Ковид заставил ценить домашний уют и не искать оправданий отсутствию желания встретиться в баре. До пандемии я тяжело переносила одиночество, а в первый карантин чувствовала невыносимую боль оттого, что каждый день был похож на предыдущий, а я любила бывшего парня «парадным», «разнообразным», в барах и ресторанах, в Париже и Венеции, на тусовках у друзей и на набережных с бутылкой вина. Где угодно, но не в однушке, в которой мы провели много тревожных дней – с марта до мая, потом сделали передышку на несколько месяцев – друг от друга, в августе расстались.
Тест показал отрицательный результат.
Утром мама прислала фотографию из инстаграма[3] какой-то возрастной женщины, написала «тридцать лет прошло» (тридцать лет еще даже мне не прошло!). Фотография общая, множество незнакомых мне мужчин и женщин, проживающих – как я поняла – последние дни Советского Союза. Среди всех этих людей разглядела папу – расправленные плечи, расстегнутые верхние пуговицы на белой рубашке (фотография черно-белая, поэтому мне нравится думать, что рубашка идеально чистая). Папа был красивым человеком, я понимаю, что в нем находили женщины – харизма, чувство юмора, отстраненность и тотальное равнодушие, смешанное с притворным участием. Когда он смотрел в камеру (а какая-то женщина с криво постриженной челкой смотрела на него) – я еще не родилась. Думаю, его отношения с мамой только зарождались, поэтому фотография для нее не про «тридцать лет назад», а про сейчас: сегодня утром она увидела в чужом инстаграме[4] того, в кого влюбилась когда-то, сегодня время для нее сделало круг, прокатилось по спирали – ожидаемое будущее стало желанным прошлым, эйфория от грядущего сменилась ностальгией, но, наверное, это приятная минута, когда ты – в отличие от кое-кого – дожила до двадцатых годов двадцать первого века и можешь показать дочери от него – вызывающего радость – ту самую фотографию.