С этими словами он постучал по столу костяшками пальцев и ушел, по пути прихватив плащ и шляпу.
Айрис вздохнула. Она слышала в пустом помещении равномерный, словно сердцебиение, стук печатной машинки Романа. Подушечки пальцев стучали по клавишам, клавиши стучали по бумаге, подстегивая Айрис писать лучше, чем он, и застолбить за собой место раньше него.
В голове была полная каша. Айрис выдернула эссе из печатной машинки, сложила и засунула в свою матерчатую сумку, затянула ее шнурком и подобрала туфельку со сломанным каблуком. Выключила лампу и встала, потирая заболевшую шею. За окнами было темно; на город опустилась ночь, и огни проступали во мраке как упавшие звезды.
На этот раз, когда она проходила мимо стола Романа, тот ее заметил.
Китт так и не снял плащ, на наморщенный лоб упала прядь черных волос. Его пальцы приостановились на клавиатуре, но он ничего не сказал.
Айрис было интересно, хотел ли он с ней поговорить, а если хотел, то что сказал бы, останься они в офисе одни, когда никто их не видит. Вспомнилась старая поговорка, которую любил повторять Форест: «Преврати недоброжелателя в друга, и у тебя станет на одного врага меньше».
На самом деле это была непростая задача. Однако Айрис остановилась и вернулась назад к столу Романа.
– Не хочешь сэндвич? – спросила она, почти не сознавая, что за слова сорвались с ее губ.
Она весь день ничего не ела, хотелось перекусить и одновременно поболтать с кем-нибудь, пусть даже с ним.
– Тут через два дома кулинария, которая работает допоздна. У них лучшие маринованные огурчики.
Роман даже не оторвался от работы.
– Не могу. Прости.
Айрис кивнула и поспешила прочь. Смешно было думать, что он захочет с ней поужинать.
Она вышла с горящими глазами, по пути выбросив отломанный каблук в урну.
Хорошо, что Роман отверг ее предложение поесть сэндвичей.
Айрис зашла в кулинарию на углу и почувствовала, что ее сумочка стала легкой. Только когда продукты на полках начали перемещаться, она поняла, что попала в одно из заколдованных зданий Оута. Товары, которые она могла себе позволить, сдвигались на край, борясь за ее внимание.
Девушка стояла в проходе с пылающим лицом. Заметив, сколько всего она себе позволить не может, Айрис стиснула зубы и торопливо схватила буханку хлеба и половину упаковки вареных яиц, надеясь, что теперь магазин оставит ее в покое и перестанет взвешивать монеты в ее кошельке.