Короче, причин не идти не было.
Заглядывая одним глазом в темноту, она ступила носком туфли на площадку.
Темнота как по команде вспыхнула жёлтыми магическими светляками в рожках, стилизованных под факелы, и Лорейн ахнула. От ностальгического восхищения.
– Какова красота! – протянула она и сдула висящую перед носом паутину. – Как в учебном склепе. Только орущего магистра Пирана не хватает.
Строго говоря, в склепе, то есть в комнате, не хватало ещё воющих упырей и Эдвиса Трейна, с которым она на первом курсе самозабвенно целовалась за саркофагом. Да, кто старое помянет, тот зубов не досчитается.
Лорейн смелее шагнула под своды живописной паутины. В свете огней на серых стенах переливались кварцевые жилы. Она с первого взгляда опознала терилиум, минерал, отражающий магию. Через такие плиты ни отсюда заклятия не вырвутся и не разнесут особняк, и из особняка никто не пронюхает, что тут затевается. В Академии у них было целых два тренировочных зала с такой отделкой. Выдержали даже дурь студентов и спор на ящик эля.
Вместо памятного саркофага в центре комнаты громоздился каменный алтарь. Паутина висела на нем забытым саваном и посредственно прикрывала ржавые кандалы. Под серой пылью на полу слабо темнели линии гексаграммы. Лорейн черканула носком туфли по полу, оценивая глубину запустения. Что ж. Если метла уборщицы когда-нибудь и касалась пола, то не в этом десятилетии. Видимо, вход действительно был один. А вот выхода не наблюдалось… Сплошной хлам: немного разбитых полок с забытыми склянками и покосившийся шкаф, похожий на двухместный гроб, прислонённый к стене. Паутина и пыль покрывали все мягкими коврами.
Под ноги попалась мумия мышки, и Лорейн взмахом руки развеяла боевое заклинание. Упокаивать здесь было некого, все уже давно упокоились сами.
От движения руку резко прижгло, и Лорейн зашипела. Проклятая подвеска раскалилась и поднялась, металл потемнел до патины. Её как магнитом тянуло к алтарю. Подвеску. Лорейн бы прекрасно обошлась без алтарей. И даже без саркофагов с поцелуями.
– Ну конечно! Куда же ещё тебе надо! – проворчала она и без энтузиазма пошла к каменному монстру.
Ничего интересного на каменном ложе не лежало. Пара забытых свечей, погрызенных мышами, кандалы, перевёрнутая чаша. Даже захудалого гримуара полистать не оставили. Но подвеска рвалась с поводка, то есть с браслета, как взбесившаяся.