Я качаю головой.
Гвен хихикает:
– «Быстрый лосось, плывущий вверх по бурлящему потоку».
– Ты сейчас серьезно?
Ага. Представь, что это твое имя, и ты идешь на свидание. Парень проводит рукой по твоим волосам и говорит своим неотразимо хрипловатым голосом: «Ты прекрасна, Быстрый лосось, плывущий вверх по бурлящему потоку». Вот умора.
Я усмехаюсь:
– Моя жизнь была бы намного лучше.
Киваю подбородком в сторону красного домика, возле которого стоит котелок на огне:
– А там что?
– Фойерцангенболе, – Гвен бросает на меня заговорщицкий взгляд. – Он крепкий. Может, выпьем по одной? Я тебя угощу.
Я прикусываю нижнюю губу, взвешивая ситуацию:
– Не знаю.
– Обязательно попробуй! – Гвен, словно натасканная такса, трясет мою руку. – Это почти как крещение. Каждый житель Аспена обязан попробовать Фойерцангенболе от Дэна!
Я никогда не любила алкоголь, отчасти из-за моей вечно брюзжащей мамы, а отчасти из-за тренировок. Но, пожалуй, один глоток Фойерцангенболе с Гвен мне не повредит. Это не бессмысленное пьянство, а тост за новую главу моей жизни.
– Ладно, – говорю я. – Один глоток для согрева не повредит.
Гвен хлопает в ладоши, затянутые в перчатки, и мы вместе плетемся к домику. Я с интересом наблюдаю, как хозяин дома, Дэн, в толстом зимнем свитере зачерпывает половником смесь рома и красного вина. Он наливает ее в симпатичные рождественские чашки, кладет в них две апельсиновые дольки и сверху, щипцами, – сахарную голову, после чего поливает его ромом и поджигает.
– Не обожгитесь, – говорит он, лукаво ухмыляется и ставит чашки перед нами.
– Экзотично, – бормочу я, не отрывая глаз от языков пламени, пожирающих кусок сахара.
Гвен проводит пальцем по ручке чашки:
– Ты же без родителей приехала, да?
Я в ответ лишь коротко киваю, не глядя на нее.
Она, очевидно, понимает, что я не хочу больше говорить о своем прошлом, поскольку меняет тему.
– Ты уже решила, что будешь делать дальше? У тебя есть работа?
– Нет, – огонь над моей чашкой погас, и сахар растворился. Я убираю щипцы и дую. – Вчера ходила на собеседование, на вакансию тренера по выносливости, – я мрачно гляжу на свой ром. – Могла бы сэкономить на поездке.
Гвен потягивает пунш, глядя на меня поверх ободка чашки:
– Почему?
Я пожимаю плечами:
– Не знаю. Может, потому, что сноубордист по имени Нокс – та еще сволочь?