Короче, я засиделась. Темнело очень поздно. Я как-то не успела привыкнуть, что в девять вечера последние лучи солнца еще не спрятались за горизонтом.
Я брела по мягкой, размоченной дождем грязи, надеясь, что опоздаю на электричку. Тогда придется заночевать у Анюси. А я на все готова, даже на ночевку под одной крышей с Ваней, только бы домой не идти. Но на электричку я не опоздала. Пришла, как отличница, за десять минут. Купила билет на Анюсины деньги, и зашла в пустующий вагон. Людей было мало. Оправдание этому одно – их тут всегда мало. Я без интереса рассматривала бабулю с саженцами, которые как любопытные песики выглядывали из ее клетчатой сумки, свесив уши-листья. Потом отвернулась и прижалась щекой к стеклу. Надо бы умыться. И вообще помыться. Отчего-то у меня не хватило наглости попроситься в душ у Анюси. Обычно у меня ее на все хватает.
Только на получасе дороги, я вспомнила, что оттягивает карман шорт и жжет бедро. Часы. Я украла часы.
Оглядевшись, словно кому-то было до меня дело, я убедилась, что на меня никто не смотрит, и вытянула часы из кармана. Кровь быстрее побежала по венам, когда этот золотистый циферблат блеснул перед моими глазами под блеклым светом вагона электрички. Красивые. Без единой царапинки. Величественные, они оттягивали мне руку. Казалось, чем дольше я на них смотрю, тем больше они весят. От часов не хотелось избавляться. Я любовалась ими, думая, как же здорово ощущать на руке богатство изо дня в день, из года в год.
Я надела часы на левое запястье, вытянула руку перед глазами, покрутила ею, глядя, как скачут мутно-желтые лучи лампы на идеальном стеклышке над циферблатом.
На самом деле часы мне не шли. Они были явно мужскими. К тому же на моем тонком запястье выглядели как кандалы…
От этой мысли я хохотнула. Наверное, бабка с щенками-ростками с подозрением глянула на меня, но было все-равно. Кандалы! Это я так подумала про эту совершенную, прекрасную, дорогущую вещь.
Все еще улыбаясь, я сунула ладони под кофту: левую – в рукав правой, и наоборот. Теперь мое сокровище хотелось скрыть от мира. Я понимала, что очень скоро попрощаюсь с ним. Но пока есть такая возможность… Пускай холодный каучук ремешка насытиться теплом моего тело. Вдруг это сработает, как монетка, которую бросили в фонтан? Дам часам частичку себя, и они потом ко мне вернутся?