Громким звоном рассыпался по всей комнате смех девушек. Даже полная и круглолицая Света, вечно пребывающая в состоянии угрюмой меланхолии, беззвучно тряслась скрипом пружинящей кровати. Истории из их медицинской практики каждый день таили в себе бездну анекдотичных происшествий. Каждая из девушек неизменно возвращалась с занятий с забавной историей. Вдруг Танечка снова вскинулась, но уже в другой угол комнаты:
– Сонечка, до чего же ты сегодня хорошенькая! Будь я мужчиной – влюбилась в сию же минуту, обожала бы-преобожала и носила только на руках!!
Соня тихо улыбнулась. Соня была бабушкой Лили. Ужасы голодного детства разучили ее смеяться громко, во всю силу открытых чувств. Она еще только училась веселиться, но еще не привыкла радоваться по-настоящему. Девушка была похожа на стянутый при заморозках бутон, в плотной темноте которого таилась буря нерастраченных чувств. Соня действительно была удивительно хороша в скудном свете этого тесного улья. В то время все девушки старательно укладывали свои волосы в измятые полоски папильоток. Ей это было ни к чему. Ее волосы, волнистые от природы, рядами волн обрамляли чистоту лица, миловидного и правильного. Огромные голубые глаза открыто и строго смотрели на внешний мир. Белая украинская сорочка, так ладно облепившая ее тонкую талию, расцвела у ворота дивной вязью черно-алых вышитых роз. Соня была прелестна в этот робкий апрельский полдень. Она была налита ощущением непонятного внутреннего счастья, без причины заполнившего все ее молодое и гибкое тело.
Девочки вырядились неспроста. Все они собирались на такую редкую воскресную прогулку. Солнце ворвалось в их раскрытые души, едва они переступили порог общежития. Пятнистая радость весенней улицы вонзилась в распахнутые окна глаз. Они долго и бесцельно летали по улицам, словно легкомысленные бабочки в поле. Ветер заигрывал с ситцем, косы расплетались и извилистыми стеблями били по обнаженным шеям и плечам. Жизнь представлялась танцующей лентой, разматывающейся высоко в небо. Внезапно Света схватила трепещущий конец этой ленты и потянула вниз. Ее вечно недовольное лицо вытянулось с тоскливой гримаской: «Меня мучит жажда. Сколько можно ходить по этим бесконечным улицам? Давно пора отправиться в парк и выпить по стакану лимонада. Да и публика там поинтереснее». Предложение было принято с громким восторгом. Девушки вскинулись с места и устремились в сторону городского сада. Каждая из них встала в очередь и принялась отсчитывать круглые монетки своих скудных денежных запасов. Соня стояла последней. Она послала большую часть своего заработка в деревню родителям и теперь не могла позволить себе подобную роскошь. Она рассчитывала затеряться в общем гуле и сделать вид, что стакан, так и не купленный, давно выпит. Бесшумными шагами она тихо отошла в сторону, стараясь не привлекать внимания увлеченных подруг. И вдруг пятно тени, в которой она стояла, словно раздробилось одной-единственной фразой: