– Вот именно вкус. Он здесь божественный. Ну так что, ты следишь за огнём, а я за пищей? – предложил Юрий.
– Да, хорошо. Я согласен. – тут же ответил Виктор.
Все то время, как готовилась еда, Виктор не отрывал своего взгляда от печи, в котором пощёлкивая полыхал огонь. Тот костёр, что ещё вчера обогревал его у палатки, теперь казался таким примитивным, игрушечным, ненастоящим. Да, от него можно было согреться, но обжечься никогда. Вчера был именно тот костёр разговелся из обычного куска пластика, что не имел запаха, ни треска брёвен, никакой романтики. А тут целая гармония запахов. Тот костёр можно разжечь без всяких усилий. А тут целый ритуал. Даже запах противного дыма радовал здесь больше, а там его не было вовсе. Наконец-то Виктор начал понимать, где истина, и какова она есть на самом деле. При этом – это всего лишь доля капли в океане тех знаний и пониманий, которые ему придётся осознать, находясь здесь. Вскоре еда запахла божественным ароматом, от которого хотелось есть ещё сильнее. Шипение картошки на раскалённой сковороде лишь усиливала аппетит. Только сейчас Виктор осознал, что последний раз ел вчера поздним вечером. Желудок будто сворачивало от голода. А Юрий, будто издеваясь не звал Виктора за стол.
– Пошли за стол. Там моя жена уже на стол накрыла. Посмотришь, чем питаются люди тут. – пригласил Юрий Виктора.
– А как же огонь? Он же всё ещё горит. За ним надо смотреть. – недоумевающий спросил Виктор.
– Молодец. Правильно всё понял. Сейчас потушу и пойдём к столу. – Юрий взял ведро, и вылил внутрь печки половину, чем вызвал огромные клубы белого пара.
Летняя веранда, находившийся с тыльной стороны дома, выглядела очень старой, будто её построили лет сорок назад. Но в ней чувствовался некий добродушный уют, которого не встретишь в мире технологий. Этот уют выражался в равной степени как тем, что было накрыто на столе, так и самой хозяйкой.
На столе стояли четыре пустые тарелки с серебристыми ложками, стоявшие по краям стола, блестели в солнечных лучах. По центру стояла кастрюля, которую только-что грели Виктор с Юрием на костре. Рядом стоял горячий, ещё дымящийся хлеб от которого исходил несравненный запах дрожжей и пшеницы. Сразу же за хлебом стоял один, но при этом большой тазик с салатом. В конце стояла кастрюля с картошкой, что так же только что пожарили Юрий с Виктором только-что.