– А ты, мама, я вижу, ждёшь гостей? – Антонелла тщетно пыталась поймать серый взгляд.
– Называй меня по имени, Робертой. «Мама» – это не модно. – Мать Антонеллы злобно сверкнула глазами и добавила: Дa. Должны быть к ужину. И потом, через час, приедет парикхмахерша. Ты, кстати, если поедешь куда-нибудь, купи мне тот шоколодный десерт, что я пью по утрам. – Мать говорила быстро, чётко и в конце фразы предусмотрительно удалялась, не давая собеседнику высказаться.
– Да, Роберта, – покорно и уже без возражения произнесла Антонелла.
Антонела по-мальчишечьи бежала по ступеньками. Вёдра, тряпки, порошки и щётки она оставляла за спиной, торопясь упасть в объятья тёплого вечера.
По субботам она с двумя подругами ужинала в китайском ресторане, «где за пять евро ешь и первое и второе». Антонелла старалась экономить, да и китайская еда ей нравилась.
До ужина оставалось два часа и, по обыкновению, она навестила свою старую приятельницу, с которой они вместе работали у Мауро. Десять лет назад.
Элена, как обычно, была одета во всё чёрное, что однако совершенно не скрывало её полноты. Чёрная синтетическая кофта с тёмно-фиолетовым рисунком была сильно растянута и к тому же подчеркивала бледность своей хозяйки.
– Привет, дорогая! – Антонелла любила говорить этаким тихим, загадочным голосом, нетипичным для итальянки. – Пустой диван!? Где же твой муженёк? – В лице Антонеллы промелькнуло хищное выражение, как у сороки, заметившей забытую на столе серебряную ложку.
У Элены когда-то была сорока, и это сравнение невольно мелькнуло у неё в голове.
– Его на работу утром вызвали. Он либо на работе, либо на диване. Элена раздражённо махнула рукой и проследовала на кухню.
– Твой старший сын с женой куда подевались? – нарушила молчание Антонелла.
– На море моряки, – небрежно бросила Элена. – Деньги тратят.
– Видимо, много зарабатывают. – Сорока опять выглянула из-за плеча Антонеллы.
– Не жалуются, – сухо ответила Элена. – Вон, телевизор в полстены нам подарили на новоселье и люстру в комнату для гостей.
– Ну, подожди! Oни вам ещё и пару внуков подарят в ту комнату, – засмеялась Антонелла. – A сами по морям разъезжать будут. Чудеса!
Тут она встрепенулась и резким высоким голосом начала в очередной раз жаловаться на свою сестру. Та заняла у Антонеллы денег и с тех пор избегала с ней встречи. Даже на похоронах их тётки, умудрившейся утонуть в мелком озере во время фейрверка, сестра старалась не приближаться к Антонелле. Последняя же только и делала, что разглядывала одежду сестры и её дочери. Платьице на малышке было, очевидно, от Армани.