– Вот он мне на днях заявил, Дина, что инквизиция была оправдана. Там, говорит, где кончается инквизиция, начинается Содом. Ну не фрукт? Мелочный, мелочный клерикал…
– Боже! – округлила глаза Дина Григорьевна. – Валера! Что за моветон? Ты когда-нибудь слышал про Джордано Бруно, Мигеля Сервета?
– Джордано Бруно был болтун! – сказал Паша Вишнев, чиркая ножом о вилку. – А Сервета сжег Кальвин, сектант.
– Ну что ты мелешь? – возмутилась Пашина мама в ситцевом жакетике. Она слабо разбиралась в средневековье, но уловила кильватер мыслей Леонида Андреевича.
– И этот туда же, Дина! – всплеснул руками Главный Вишнев. – И что за новое общество мы построим с этакими оболтусами? Я ведь всю жизнь говорил, и сейчас, раз я в Верховном Совете, – и там говорю: советская власть есть свобода. Свобода труда, свобода помысла, свобода человека быть человеком!
– Вы, дядя, вольно трактуете! – продолжал диссидентствовать Пашка. – Социализм – это советская власть плюс электрификация всей страны. Следовательно, советская власть по формуле замещаем и получаем…
– Математик! – с укоризной вздохнул Леонид Андреевич. – Ведь нельзя же так, молодежь… Конечно, были ошибки, я этого не скрываю, я вам по честному о них говорил, но ведь, мальчики, революция делалась прежде всего для вас. Не для того, чтобы вы выросли нигилистами.
Пашка устыдился. Не исключено, что притворно. А Валера, до того тихонько жевавший салат, наоборот обиделся.
– Это я нигилист?! Да я верю в нашу страну, в нашего человека, в нашего, русского бога! Нигилисты – это те, кто скрещивает траву с обезьяной и заявляет, что в этом будущее нашего села! Будущее нашего села – в Боге, труде и земле, а не в тухлятине! Гены, уникальная нить абсолютной идеи, проходят сквозь века и тела от динозавров к нам непрерывно в плоти, и все же вне ее. Они неизменны, и все же они меняются, но не от условий среды – это уж дудки! От внутренней программы саморазвития… Зерно прорастает не потому, что его намочили, а потому что в нем заложено прорасти. И сколько не мочи камень, он камнем и останется! А мы превратили великую тайну в балаган, в цилиндр фокусника, мы играем с генами, как с котенком, даже не понимая, что это такое!
– Как и всякий студент, которому надоело учиться! – подвел итог Леонид Андреевич. – Знакомо, я тоже бранил чертежи… Галя, ну что, ты не слышишь, звонят? – прокричал он, уходя от трудных тем.