– А где учится будет? – заинтересовался я, хотя не понимал, зачем мне эта информация.
– Не знаю, где не спрашивала. Сказала, что на учителя начальных классов. Представляете, кто такую профессию сейчас выбирает?
– И правда, кто? – пробормотал я, глядя в окно. Мысли о хрупкой девушке, как кометы, летали в моей голове.
– А, Даша, купи ей завтра простенький телефон и симку. Скажи, что это служебный. Номер мне потом в сообщении сбрось, – неожиданно произнёс я.
Дарья даже ухом не повела, не удивилась такой моей просьбе. Вот вышколенная!
– И кандидатов подбирай на всякий случай. Не мне же тебя учить – всегда должен быть кто-то в запасе, – добавил я, стараясь звучать как можно более строго.
– Разумеется, Глеб Викторович, – кивнула она.
Я вышел, сел в машину и направился к себе. Пока ехал, мыслями возвращался к Ане. Учитель? Её же от детей сложно будет отличить, какой там учитель! И Даша права, как она всё успеет и выдержит? Работа тяжёлая, целый день на ногах, ещё и обучение. Помню, у меня учёба занимала кучу времени. Гулять и с друзьями отрываться тоже находилась минутка, но чтобы ещё и работать… Это только на последнем курсе. А так… Ну посмотрим, сколько она выдержит.
Тут я понял и удивился своему открытию: мне совершенно не хотелось, чтобы Аня работала у меня. Чем-то эта мышка зацепила, и теперь мне не просто было забавно играть с ней, мне хотелось увидеть в её глазах интерес ко мне. Ведь не даром я придумал историю со служебным телефоном! Я собирался ей позвонить и пригласить на ужин, хотя бы в качестве извинения. Теперь-то она не сможет мне отказать.
Кто бы ни согласился? Я знал, что любая обрадовалась бы! Но у меня был принцип – не заводить отношений и не флиртовать на работе ни при каких обстоятельствах. Нужно было что-то придумать. В голове всё путалось, понятным было лишь то, что Аня мне нравилась, к ней тянуло и чтобы начать с ней свой обычный недельный круиз, она не должна оставаться моей сотрудницей.
Наверное, обеденный перерыв, который я проводила на кухне, стал самым любимым временем на работе. Все здесь относились ко мне доброжелательно, кроме Алевтины Олеговны. Ну, она вообще отдельный персонаж – гремучая смесь ворчливой бабушки и бульдога. Каждый раз, когда её взгляд натыкался на меня, казалось, будто она сейчас пробурчит что-то злое и проклянёт меня на все времена. Её тихий шёпот, насыщенный нецензурщиной, больше смешил, чем пугал. Я не принимала это на свой счёт, потому что вела она себя так со всеми. И была вечно недовольной.