Демоница кивнула, безуспешно пытаясь перестать плакать. Самаэль небрежно смахнул с щеки одну капельку.
– А мне не нравится видеть тебя такой. Слёзы тебе не к лицу, милая. Ты ведь пришла ко мне не для того, чтобы плакать?
Махаллат покачала головой, проглотила обиду и улыбнулась Самаэлю так, как раньше.
***
Перебирая пальцами завитки рыжих волос, демоница вдруг вспомнила слова Паймона.
«То, что ты греешь его постель, не сделает тебя невестой. Принцу нужна… другая»
Рука замерла, и Махаллат едва поборола желание впиться ногтями в шею своего господина и сжимать её до тех пор, пока тот не признается, что это не так.
Жалкий демон хочет рассорить их. Может, он ревнует? Может, он сам хочет занять её место?
Она склонилась над Самаэлем, разглядывая умиротворённое лицо. Подобие сна, обрывки воспоминаний, вот и всё, что позволено им. Что же видит сейчас Кровавый принц? Махаллат никогда не заставала его таким. Прежде всегда надменные черты смягчились, а лёгкая полуулыбка больше не казалась фальшивой. Махаллат поняла, что впервые видит Самаэля-ангела, и испугалась, что он узнает об этом. В тот же момент тот открыл золотые глаза, и демоница затаила дыхание, не зная, что теперь её ждёт. Но принц равнодушно смотрел на свою фаворитку и вскоре она успокоилась.
Но когда попыталась коснуться его щеки, Самаэль удержал руку, а затем легонько отбросил в сторону.
– Уходи.
Щёки покраснели от обиды, но Махаллат уже соскользнула с кровати. У самых дверей она обернулась, чтобы поклониться. Самаэль не глядел в её сторону, вместо этого разглядывая свою правую ладонь, словно бы там что-то лежало. Не сдержавшись, Махаллат хлопнула дверью, но правитель Ада этого не заметил.
***
Паймон понимал, что рискует. Обнаружив беглецов и самолично дав им шанс исправиться, он подверг себя серьёзной опасности. Если Самаэль воспримет самоволие как измену – это будет стоить демону жизни.
Даже успех не гарантировал прощение. Но позволить принцу сейчас наказать троицу – значит, лишить его лучших ищеек, что у него есть. Паймон не мог этого допустить. Он надеялся, что сможет убедить Самаэля проявить милосердие и тем самым вызвать в слугах ещё большую преданность своему господину.
И всё же его не покидало ощущение, что он сам занёс меч над своей головой.
Проходя мимо небольшой группы демонов, Паймон услышал обрывок разговора.