– Господи! – непроизвольно вырвалось у Полларда.
– Говоришь, ему хотелось острых ощущений? – произнес Мастерс после минутного молчания, во время которого было слышно лишь его астматическое дыхание. – Выглядит не очень, что верно, то верно.
Они одновременно поднялись на ноги. Лицу покойника, которое теперь можно было разглядеть без труда, не было нанесено физического вреда – ущерб был духовным. Разум покинул его вместе с жизнью, и на лице навсегда застыло тупое, бессмысленное выражение, причиной которого явился страх. Поллард много читал о лицах, которые были до неузнаваемости изуродованы страхом. Во время службы патрульным констеблем ему пришлось столкнуться с парой особенно страшных трупов: первый был самоубийцей, выбросившимся из окна, второй получил заряд дроби в лицо. Ужас от подобного зрелища объяснялся картиной разрушения человеческой плоти – превращением лица в кровавое месиво. Тот же самый ужас охватил Полларда и теперь, хотя лицо покойника осталось невредимым, светло-голубые глаза были широко открыты, а соломенного цвета волосы аккуратно уложены. Китинг, так жаждавший острых ощущений, очевидно, увидел перед смертью что-то пострашнее заурядных страшилок для обывателей.
– Послушай, парень, – грубовато предложил Мастерс, – как ты смотришь на то, чтобы провести ночь в этой комнате?
– Нет уж, спасибо.
– Вот именно. А попробуй объяснить, что с ней не так. Ведь на первый взгляд место заурядное. Интересно, кто были последние жильцы? – Внимательно оглядев комнату, Мастерс присел на корточки рядом с покойником и принялся выворачивать его карманы. – Постой-ка, а ведь тут что-то есть! Что ты скажешь, к примеру, об этом?
«Это» оказалось тонким, отполированным до блеска серебряным портсигаром. Он лежал не в кармане Китинга, а прямо на полу, скрытый складками пальто. Открыв его с легким щелчком, Мастерс обнаружил, что он до отказа заполнен сигаретами «Крейвен А»[7]. Старший инспектор держал портсигар аккуратно, за края, потому что на полированной поверхности были явственно видны несколько отпечатков пальцев.
– Там в углу монограмма! – воскликнул Поллард. – Видите буквы? «Дж. Д.» Именно так: Дж. Д. Этот портсигар явно не Китинга! Похоже, нам наконец-то повезло!
– Будь старик здесь, – многозначительно заметил Мастерс, – он бы сказал, что ты мыслишь чересчур прямолинейно, мой мальчик. Убийца слишком хитер, чтобы оставить свои пальчики там, где нам приятнее всего их найти. Мы, разумеется, все проверим, но я могу предложить тебе небольшое пари: на портсигаре обнаружатся только отпечатки Китинга, потому что по какой-нибудь причине у него с собой был чужой портсигар. – Мастерс аккуратно завернул портсигар в носовой платок. – Вопрос в том, почему эта вещь оказалась под его телом? Он там не курил, да и никто в комнате не курил – точно как в случае с Дартли. По крайней мере, окурков здесь нет и портсигар полон. Если он держал при себе чужой портсигар… Ага, это мне напомнило еще кое о чем. Что за шляпа на нем была? Точно не его. И кстати, где она теперь?