– Расскажи, что Лиза говорила тебе о бабушке и Саше.
Вот тут я начал догадываться, что она имеет в виду. Но сперва не поверил. Не могла же Лиза мне врать. Про такие серьезные вещи не врут.
– Она сказала, что они ее ненавидят…
Аня молчала, просто смотрела на меня с… Что это? Грусть?
– Она говорила, что Саша отнимает у нее деньги, что бабка заставляла ее ночевать на улице, что она била ее и унижала, что Саша уехал, бросив их, когда…
Я запнулся. Что-то не так, да? Аня смотрела на меня так, словно я не про Лизу рассказывал, а про свое детство. Словно это меня надо жалеть, а не ее.
Кажется, я уже тогда все понял. Но признавать этого не хотел. Нет, этого не может быть. Лиза… Она была так подавлена. Она бы не стала так меня обманывать просто чтобы…
Чтобы я предложил переехать ко мне? Чтобы устроил на работу? Чтобы выгораживал перед другими? Чтобы жить так, как она никогда раньше не жила – без необходимости каждый день думать, где взять денег?
Мне не хотелось в это верить, но это так вязалось с образом той Лизы, которая украла мои часы, которая игнорировала задания, не учила правила, плошала с обязанностями, лезла на рожон, злословила про других.
Она всегда была такой. Просто я… Что?
– Ты поверил, да? – сказала Аня с такой грустью, что к глазам подступили слезы.
Но в следующий миг меня обдало жаркой до красноты лица злостью.
– А какого хуя мне верить тебе?
Аня права. Какой кошмар, Аня права. Я просто не могу… не хочу с ней соглашаться.
Кроме той Лизы, была еще и та, которая глядела на меня с благоговением фанатиков, смотрящих на свое божество. Она призналась мне в любви, и я никогда бы не поверил, что в то мгновение она врала. Она обнажилась передо мной, я видел это в ее глазах, в трепете, с которым она меня касалась.
Она не могла врать, что любит меня. А вот во всем остальном…
– Андрей, пожалуйста, – мямлила Аня. – Я не хочу, чтобы ты…
– Расскажи мне, – попросил я, не стесняясь перебить ее. – Расскажи, пожалуйста, как оно было на самом деле… И вот, да…
Я сунул руку в задний карман штанов и выудил пачку купюр. Лизнул палец и принялся отсчитывать.
– Сколько? – спросил я, не поднимая головы.
Аня молчала. Глянув на нее, я увидел, что она со страхом смотрит на деньги в моих руках. Никогда такой суммы не видела? Вполне вероятно. Или, может, ее напугало, что я столько денег ношу с собой просто так в заднем кармане штанов?