Джада вздохнула, закончив с узлами.
– Я ж говорю, развлечений на улицах не много. У меня был ножик такой интересный. Баллисонг. И когда становилось скучно, крутила и вертела его, как хотела. Это неплохо набивает ловкость рук, знаешь ли. Сабли потяжелее будут, но хозяину цирка понравилась гибкость запястий. Так что меня взяли. Кем-то вроде подмастерья. Танцоров было немало.
– Это там тебе полюбились кривые мечи?
Верде цокнула языком. Похлопала Флэя по плечу и ответила:
– Да. Идём дальше.
Альдред стал выбирать себе кожаные сапоги по размеру, а Джада рассказывала:
– С ними я уехала из Бизы навсегда. Оно и к лучшему. Больше не приходилось прятаться от слуг баннерета. Меня разыскивали. К счастью, город я знала гораздо лучше, чем они. Всегда находила, где спрятаться. Но не всю жизнь же скрываться.
– Пожалуй. – Флэй натянул чистые портянки, влез в обувь. Как литая. Стал ходить взад-вперёд, чтобы удостовериться.
– В цирке я многим трюкам научилась. К слову, грань между танцем и боем… очень тонкая. Навыки мне в Инквизиции ой как пригодились. Выступления проходили на «ура», да и путешествовать по Илантии мне нравилось. Черин, Димето, Вануя, Цим, Априлано, Катенция, Теаполь, Саргузы. Я везде была. Но последней остановкой стал этот Город…
Блудный сын отошёл, чтобы натянуть беспалые перчатки. На правую, ведущую, надел латную рукавицу с напальчниками, повторявшими звериные когти. Сжал и разжал кулаки. Довольный приобретением, стал подыскивать наручи с подлокотниками. Он заметил, как изменился голос Джады под конец, и спросил:
– Тебя в Саргузах кто-то обидел?
– Попытался, во всяком случае. На меня засмотрелся один банкир. Захотел провести со мной ночь. Совал в наглую мошню сольдо. Прямо в лицо. Его не волновало, что у меня уже есть мужчина. – Сержант звучала мрачно. – Он ударил его в висок. Лео упал. Один удар – и насмерть. Как такое возможно?..
Голос её дрожал.
– Мне жаль, – соболезновал Альдред, но не сказать, что искренне. Здесь и сейчас его больше волновали наплечники.
– Банкир не был каким-то амбалом нет. Просто какая-то жирная свинья. Наглая харя. Мне стало страшно. Я могла зарубить его, но попятилась прочь, обезумела от горя. Сабли остались где-то впереди. Он меня догнал. Повалил на землю. Стал рвать шёлк. И почти добился своего. Но баллисонг был всегда при мне.