… король не хотел этого знать. Не хотел знать и его телохранитель.
– Это конец, – шептал Оттоне. Говорил он сам с собой, не обращаясь к сторожевому псу. Но тот слушал с предельным вниманием. – Проиграли. Мы проиграли.
Чего греха таить, именно дом Ромеро покушался на владения семьи Барбинов. Война пережила немало холодных и горячих фаз, попросту схлопнувшись в конце концов под давлением третьих сил. Нежданно и скоропостижно, одномоментно.
Кровавая баня была нужна в первую очередь Оттоне. И тем не менее, король воодушевил свой народ на смертный поход. Они повиновались, уверенные, что брошенный клич отвечает зову их неспокойных сердец. Никто не роптал – ни на судьбу, ни на венценосца – до самого последнего дня.
Тогда никто не мог и представить, как новая эпоха перевернет все вверх дном, а целое теаполитанское войско сметет миазматической лавиной. Но вот это случилось. И даже королю не удалось выкарабкаться из чумного завала. Он и войско были вместе до самого конца. Вместе и уходили.
Сторожевой пёс не был теаполитанцем. Пришлая дворняга из мест за Альдами. Вроде и илант, а вроде и нет. Как иронично, что болезнь по-прежнему обходила его стороной. Муки его заключались в беспомощном наблюдении за тлением чаяний своего последнего господина. Ромеро умрёт, и тогда псина снова станет бесхозной.
Бездомной.
Раньше наёмник даже не стал бы горевать. Его верность покупается золотом, а меч – всегда в цене был. Кто платит, отдает приказы. Так он и жил. Но в эпоху Семи Лун монеты потеряли былую ценность, равно как и солдаты удачи. Судьба его тоже круто повернулась. Тем не менее, как-то эту ноту стоило дотягивать.
Это потом. Пока же он здесь. И составляет посмертную компанию помазаннику Света и Тьмы на земле, провожает в посмертный путь.
– Так… больно, – шептал король, еле-еле душа в теле. – Я больше не могу. Помоги мне, прошу.
Смерть стала бы для Льва Теаполя избавлением, ибо жизнь и без того была кончена. Ещё немного, и Чёрная Смерть его заберет. Жалкое, полное стенаний существование, которое та предлагала, монарх влечь не хотел. Он должен был уйти из Поломанного Мира на своих условиях. Человеком. Как можно скорее.
Ради Оттоне Ромеро сторожевой пёс делал немало. Послушный и преданный, учинял зверства над нерадивыми поданными – собственноручно. Отчаянно бился на поле брани, думая о золоте в последнюю очередь. С ним провёл предостаточно времени за годы службы, раз был телохранителем, и потому сблизился. Друг – так бы наёмник назвал короля, умиравшего у него на руках.