А ещё моя собеседница рассказывала, что её предки относились к числу тех из соседей семейства Пивазян, которые пользовались их помощью. Когда к концу осени огромные стада молочного скота возвращались с горных пастбищ, и начиналась заготовка сыра и масла, то за воротами дома, вдоль каменной стены двора, выстраивалась очередь соседей-бедняков с бидонами и всевозможными вёдрами, куда хозяева накладывали им творога – сами хозяева творог в еду не употребляли.
Масло изготавливали в больших деревянных бочках удлинённой формы, с суженными концами. По форме такие бочки напоминали дирижабли. В центре самой широкой части такой самодельной маслобойки было вырезано небольшое отверстие, которое после того, как через него вливалось нужное количество молока, закрывалось деревянной пробкой, обмотанной белоснежной тканью. Бочонок с двух концов был подвешен к потолку помещения, где производилась продукция. Два человека с силой отталкивали бочонок от себя к другому, а тот – в обратную сторону. Так, в результате довольно долгого и изнурительного взбивания, молоко сворачивалось в виде кусочков сливочного масла, которые периодически извлекались из отверстия маслобойки. Эта доморощенная маслобойка, в общем-то, и легла в основу будущего промышленного производства масла, только в более совершенном варианте.
Бабушка, следившая за работой слуг, в какой-то момент подходила к ним, останавливала резким движением шумные толчки бочонка и говорила: «Ну, хватит бить, не будете же сливать людям одну пустую, синюшную сыворотку, так никакого масла они не смогут получить».
Дело в том, что в оставшейся сыворотке, которую разливали соседям, ещё оставались плавающие кусочки жира, из которых при дальнейшем взбивании можно было получить ещё сколько-нибудь масла.
У этой приятно удивившей меня встречи в аэропорту с незнакомкой, предки которой оказались земляками моей родни, есть любопытное продолжение. Как-то я была в очередной раз командирована в Москву с визитом к очень важной персоне, в определённые дни принимающей посетителей в своём доме на улице Серафимовича, 2–4, в знаменитом и легендарном «Доме на Набережной». В советские годы в этом доме жили первые люди государства, советские и партийные лидеры, а также выдающиеся деятели науки, литературы и культуры. Я не раз приезжала в этот дом по служебным делам, но тогда я ещё ничего не знала о демонической репутации этого дома и его тёмном прошлом, о котором слагались легенды, писались книги, да и сегодня всё ещё ходят леденящие душу жуткие слухи.