Пока Рагдар соображал, как себя вести, полный злобы Бояр подошел к нему, остановился и, нависая черной тучей, пристально посмотрел в глаза.
– Я… – начал Рагдар, но демон схватил его за запястье, на котором, с недавнего времени, красовался золотой браслет.
– Вот это тебя не устраивает? – рыкнул демон.
Рагдар пожал плечами, ответил просто:
– Я не знаю, откуда это у меня. Готов вернуть обратно.
– Какое яблочко красивое! – вдруг подала голос Мора. – С червячком…
– Вернуть? – голос Бояра перешел на рык. – А не слишком ли ты дерзок, чтобы бросать свою жену?
Рагдар растерянно посмотрел на свое запястье, где красовался легкий браслет золотого плетения. В панике перевел взгляд на Мору и испуганно охнул, увидев не ее руке такой же оберег.
– Я женился?!
В широкое окошко ласково заглядывал солнечный луч, мягко отражаясь от натертых до блеска деревянных полов, и тут же бросал нежные блики на светлые стены, красиво рассеиваясь по уютной комнате. С улицы слышалось пение птиц, на широком подоконнике, нежась теплом утреннего светила, дремал большой жирный кот, и все вокруг несло состояние умиротворения.
Пока в комнату не вошли посетители.
– Я не очень люблю убивать своих гостей, – признался Бояр. До этого времени он терпеливо ждал, пока Рагдар и Капелька сядут на аккуратно застеленную кровать в комнате раба. Капелька привычно изображала раскаяние, новоявленный муж растерянно смотрел перед собой. – Но сейчас жажду!
– Господин, – Рагдар попытался встать, чтобы постараться прояснить ситуацию, но Капелька схватила его за ухо, резко дернула и заставила сесть.
– Куда ты? – громко шепнула она. – Не шевелись, нас ругают!
– Погоди, – Дайнай тронул сына за плечо, – не спеши. У меня не к нему вопросы. Скажи мне, дитя, – он сцепил руки за спиной, склонил голову, внимательно глядя на дочь, – что ты натворила?
Капелька гордо выпрямила спину, изобразила упрямство на испуганном личике, шмыгнула носом, но ничего не ответила.
Дайнай ждал.
Капелька молчала.
Дайнай ждал.
Напряжение между ним и дочерью нарастало с каждым вздохом. Демон знал, что дочь достигла грани терпения, но совсем не думал, как она эту грань обрубит.
– Я хотела траур! – не выдержала Мора. Громко, с вызовом заговорила, не замечая бегущих слез по пунцовым щекам. – Я все придумала! Женюсь на нем, он помрет, и вот, у меня траур на целый год!