Вырь. Час пса и волка - страница 13

Шрифт
Интервал


Благота снова сдавленно засмеялся. В этот раз чуть громче, чувствуя, как пальцы левой руки немеют и теряют чувствительность. Но всё же он поднёс трясущейся рукой флягу к губам. Брага полилась по его подбородку, смочила ворот из конопляной ткани.

Вила отвлеклась, перевела свой бесцветный взгляд на его шею и влажные дорожки, оставленные брагой. Её влияние на разум ослабело.

«Какой он глуповатый. Какой беспечный. Явился просить выполнить его желание, и желание его нечто большее, чем убрать чирей с пальца, хоть чирей у него взаправду имеется. Но что может он предложить взамен? У него с собой лишь остатки вяленого окорока и горький сливовый самогон, в который местные крестьяне придумали добавлять можжевельник. Нет-нет. Такого явно недостаточно, и он должен был это понимать, являясь сюда».

Благота остался лежать на траве, зажимая сгибом руки флягу и тщась закрыть её непослушными пальцами. Испитая брага внутри давала ложное чувство тепла, и этого хватало. Должно было хватить.

Вила сделала шаг навстречу.

«Что может предложить человек, у которого нет ничего? Пускай даже такой настойчивый?»

Благота расплылся в усталой улыбке, отводя руку в беспомощном жесте. Он честно не знал. Так и не смог придумать, взбираясь сюда.

И всё же, облизав губы, он ответил, на этот раз вслух:

– Историю. О, нет-нет, молю. Не испепеляй меня своим взглядом! История, которую я хотел бы тебе поведать, она вовсе не о том, как пастух и пастушка решили украсть поросёнка…

«Почему вила должна согласиться? Что мешает виле самой вызнать эту историю?»

– Из чувства собственной щепетильности? – предположил Благота. – Зачем пачкать чувства и мысли, беря в руки битые осколки истории, если кто-то другой может воспользоваться щадящим словом. Ведь на чужих словах всё проще.

2. Мизгирь


Осень 7021 от сотворения мира


Снег таял на волосах.

– Чего встал? – худой, как скелет, служилый натужно откашлялся и глухо прибавил: – Пошевеливайся, вырь.

В воздухе витал смог, дышать становилось всё труднее. Мизгирь отвёл взгляд от сожжённой деревни и зашагал следом. Подмётки сапог зашаркали по грязи. Над головой не смолкало карканье ворон.

Мизгирь недовольно молчал. Он устал от размышлений. Устал от происходящего. Хотелось закрыть глаза, стереть рукой увиденное. Вернуться в прошлое. Оказаться в книгохранилище Хвальницкого монастыря, в строгой тишине.