Из общего рёва приблизился конский храп. Морщась от дыма, Виктор увидел, как, вырвавшись из серой завесы, мимо пронёсся вихрь изуметских всадников. Копыта лошадей рванули землю в паре саженей, кидая грязь.
Впереди послышались надсадные крики. Дорогу к монастырю пересекла ватага всадников. Виктор видел чёрные скошенные глаза, мерцающие из-под остроконечных шлемов.
– Назад! – он толкнул Федку в сторону. – Назад!
Осыпь камней оживилась под ногами, когда они стали сбегать по крутому склону. Свист. Толчок. Боль, отдающаяся во всё тело. Даже в корни зубов. Забрызганный кровью Виктор сделал пару заплетающихся шагов. Ноги предательски подогнулись, и он кубарем покатился сквозь острые заросли можжевельника.
В себя Виктор пришёл, лёжа возле выгребной ямы. Рукав захудалой стёганки пропитывался кровью – из него торчала, ощетинившись тёмно-жёлтыми перьями, изуметская стрела.
– Господин! – рядом возник взъерошенный и запыхавшийся Федка. – Пожалуйста, господин, только не умирай! Не умирай!
Мухи лезли в лицо. Виктор зажмурился, когда одна из них ударила ему в глаз.
– Нам не успеть к часовне, – он застонал. – Ни за что не успеть.
Движение отозвалось болью от кончиков пальцев до груди. Виктор непроизвольно захрипел.
– Но что нам тогда делать, господин? – не умолкал Федка. – Что тогда?..
– Ложись!
Земля содрогнулась. В нескольких саженях взлетела взрытая копытами почва. Приблизившийся изумет натянул поводья, понукая вороную лошадь отстать от остальной ватаги. Зверюга, облачённая в железную личину и многослойный кожаный панцирь, вскинулась, задёргала головой.
– Ты ещё жив, вольноотпущенник? – слова на языке Изумха звучали, как грохот падающего камня. Виктор с трудом различал смысл сказанного: говорящий всадник заглатывал слоги. – Я видел, как под тобой споткнулась лошадь. Думал, ты превратился в давленое мясо.
К немыслимому удивлению Виктора, из зарослей всаднику последовал ответ:
– Не обременяй себя тяжкими мыслями о моей кончине, достопочтенный Кухэй, – голос из зарослей можжевельника звучал невесело. – Как видишь, я всё ещё жив и тружусь в поте яиц.
– Забирайся на мою лошадь. Я вывезу тебя отсюда.
– Тысяча благодарностей за твоё беспокойство обо мне, достопочтенный.
В следующее мгновение «вольноотпущенник» стащил всадника с лошади. Послышались звуки борьбы, приглушённый стон.