Возможно, он зря отказался от предложенного бокала шампанского? Нет, это только затянет дело. Он торопится, мечтает оказаться как можно быстрее дома. Длительный перелёт, смена часовых поясов дают о себе знать. Ему просто хочется прервать болтовню девушки и добраться до интересующих его амулетов.
Лишь для того, чтобы выполнить просьбу Игната, собрать как можно больше информации о работе галереи, профессионализме сотрудника, он не перебивает Веронику. И пытается делать вид, что слушает с огромным интересом её рассказ.
«Хм, оказывается, вполне себе увлекательно», – признаётся он себе в какой-то момент. Голос девушки приятный, мелодичный, с глубокими, чувственными, сексуальными нотками.
Завораживает.
Её хочется слушать. Незаметно усталость и раздражение уходят на второй план.
– Эти куклы не предназначены для игр маленьких девочек в мамочек! – она улыбается. – Куклы изготовлены полностью вручную, автор придумал позы, сам сшил костюм, парик, расписал лицо! – объясняет Вероника. Хотя он делает вид, что внимательно её слушает, она уверена, ему невыносимо скучно, как трёхлетнему ребёнку на лекции по математическому анализу.
Они подходят к изысканному шёлковому ковру, сделанному, как объяснила Вероника, кочевниками в особой технике плетения, так как ткацкие станки у кочевников были не в ходу.
– В те далёкие времена ковёр выполнял много функций, служил и тёплым укрытием, и столом, и украшением жилища, – объясняет она. – Техника плетения и орнамент простые. Узор состоит из изображений холмов, деревьев, домашних животных.
Она начинает рассказывать о натуральных красителях, замысловатых узорах и бесконечных часах, потраченных на создание такого ковра.
Его скучающий вид её не останавливает. Вероника выполняет свою работу, рассказывает то, что должна рассказать любому посетителю, записавшемуся на экскурсию в арт- галерею.
В конце концов, Роман Усс сам настоял на просмотре. Если экскурсия нагоняет на него скуку, зачем пришёл, думает она. С его возможностями мог бы и повеселее развлечение найти.
Она и так опускает кое-какие подробности, сокращает рассказ до минимуму, видимо, недостаточно, так как в какой-то момент, когда она показывает ему очередной ковёр, он зевает.
– Извините, – Роман прикрывает рот ладонью. Знает, что ведёт себя грубо, но он по-настоящему измотан. Да и не виноват, что у него нет ни малейшего интереса к коврам древних кочевников.