Рев Огарева толкнул Симу в спину, карабин, зазвенев, полетел на ковер и заглох. Отец ни разу в жизни на него не кричал. Ругался с техниками, с директором цирка даже, но с ним, своим сыном, всегда разговаривал тихим голосом. Мог ляпнуть грубость. Потом извинялся. Всё бывает в работе. Сима медленно поднял карабин с ковра, оглянулся, но Огарева уже не было у манежа.
Сима нашел отца в гримерке. Вопреки запретам (прямо над зеркалом висело изображение перечеркнутой сигареты), Огарев курил, не вставая с кресла.
– Сима. – В этот раз отец услышал сына, хотя дверь тот закрывал тихо и реквизит заталкивал в гримерку, стараясь не потревожить нервы Огарева. – Прости. Ты видел, как она уходила?
Отец шмыгнул носом, и Сима понял, что в руках у того не совсем обычная сигарета. Пахло в гримерке тоже иначе, Сима вдохнул и закашлялся. И где только успел достать? Последний раз Огарев срывался лишь раз – после смерти мамы. Сима подошел, вырвал из рук отца самокрутку, бросил на пол, втоптал ее в линолеум, прыгнул – эхо разнеслось по цирку, и Сима прыгнул еще раз, голые пятки щекотало и жгло. Самокрутка, расплющиваясь, запахла сильнее: сладковатый противный душок заполнил всю гримерку. Сима сжал зубы. Жаль, нельзя было не дышать совсем. Огарев смотрел на сына и ничего не говорил. Глаза его были непривычно красными и опухшими.
– Прощаю, – прошептал Сима и, чтобы не заплакать (он взрослый, он не может!), выбежал из гримерки.
Бежал он до дома в куртке поверх репетиционной одежды. Хотелось есть, и Сима прямо из прихожей, не снимая куртки, сразу двинулся к холодильнику. Там со вчерашнего дня стояла большая закрытая коробка без этикетки. Он достал коробку, раскрыл и замер. Одна розочка на торте помялась, и Сима решил, что теперь может доломать ее. Он обмакнул палец в крем. Облизнул. И только тогда заплакал.
Декабрь 1993 года
Саратов, Цирк имени братьев Никитиных
«Ябеда-корябеда-турецкий-барабан», – бормотала Оля всю дорогу до цирка, раскачиваясь в трамвае. Трамвай отвечал Оле на своем трамвайном – постукиваниями, позвякиваниями. Вторую часть дразнилки про «Влада-таракана» Оля не решилась озвучивать. Мальчики из ее класса добавили в дразнилку плохих слов, и Оля побоялась говорить такое в трамвае даже шепотом.
Утром Влад рассказал отцу, что она не помогла ему с домашним заданием. Отец посмотрел на нее так, что Оле захотелось сбежать в цирк навсегда и больше никогда домой не возвращаться.