В 1774 году закончилась очередная русско-турецкая война. Страны подписали Кучук-Кайнарджийский мир, по которому Крым признавался независимым, но Россия получила право держать на полуострове армейский контингент и военно-морскую базу в Керчи. Новый крымский хан – Шагин-Гирей – стал союзником России. С ними дипломаты несколько месяцев вели переговоры, на которых обсуждались контуры присоединения Крыма к России. Хан всё больше склонялся к воссоединению с Россией. Правда, не все признавали его власть: полуостров сотрясали мятежи, прекратить которые мог только Петербург. Но Потемкин воспользовался и этой смутой, обещая татарским мурзам тишину и покой.
«Сиим приобретением бессмертную славу получите»
Потемкину постоянно подталкивал Екатерину к решительным действиям, в десятках писем доказывая необходимость присоединения Крыма. Но императрица опасалась реакции Парижа, Берлина, да и Вены, которая настаивала на нейтральном статусе ханства… Потемкин настаивал: «Вы обязаны возвысить славу России! Посмотрите, кому оспорили, кто что приобрел: Франция взяла Корсику; Цесарцы без войны у турков в Молдавии взяли больше, нежели мы. Нет стран в Европе, чтобы не поделили между собою Азии, Африки, Америки. Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит… Поверьте, что Вы сим приобретением бессмертную славу получите и такую, какой ни один Государь в России ещё не имел». И в декабре 1782 года «матушка» сдалась, благословив своих верных слуг на присоединение Тавриды. Потемкин и его сотрудники, из которых отметим резидента при крымском дворе Сергея Лашкарёва и российского посланника в Константинополе Якова Булгакова, взялись за дело, засучив рукава. Умасливали предполагаемых противников, договаривались с союзниками…
Кроме того, Потемкин вместе с Екатериной готовили манифест о присоединении Крыма, который императрица подписала 19 (по старому стилю – 8-го) апреля 1783 года. В этом историческом документе Россия взяла на себя обязательства по отношению к коренным жителям Крыма – «охранять и защищать их лица, имущество, храмы и природную веру, коей свободно отправление со всеми законными обрядами пребудет неприкосновенно». А главное, Екатерина выражала уверенность, что крымчане «из мятежа и неустройства в мир, тишину и порядок законный потщатся верностию, усердием и благонравием уподобиться древним нашим подданным и заслуживать наравне с ними монаршую нашу милость и щедроту». Время показало, что это не пустые слова.